«Я должна поговорить с тобой сегодня вечером. Давай забудем, что было. Когда все заснут, приходи в барак. Я жду тебя, дорогой.
Люсилла».
Люсилла Траль вошла в кабинет, как и в прошлый раз, походкой королевы. В дверях она на мгновение остановилась, словно ожидая, когда стихнут аплодисменты. Блекли поднялся, сунул ей под нос записку и хмуро осведомился:
— Это вы писали, мисс Траль?
Она испугалась. Лицо ее сразу стало багрово-красным.
— Нет! — выкрикнула она. — Нет, нет, нет!
— Но мистер Кавендиш сказал, что это ваш почерк.
Она повернулась к Кавендишу и склонилась над ним. Пальцы ее искривились, как когти хищной птицы. Голос, сперва спокойный, повысился до резкого фальцета:
— Значит, ты говоришь, что это мой почерк, да? Хочешь мне отомстить! Ревнуешь, потому что я бросила тебя! Ревнуешь! Хочешь показать, какой ты благородный, а на самом деле ты — грязный и лживый негодяй!.. Ты ненавидел Фергуса! Это ты его убил! Я знаю, что это дело твоих рук! Я знаю…
— Я думаю, этого достаточно, мисс Траль. Прекратите. Вы писали эту записку?
— Да! Да! Да! Я ее писала… Я любила его! Но меня не было в бараке… Говорю вам, что я там не была. Он не хотел, чтобы я…
Она подняла глаза и увидела устремленные на нее холодные и недоверчивые взгляды.
— Это все ложь! — набросилась она на Кавендиша. — Хочешь пришить мне убийство? — Она повернулась к Блекли и показала пальцем на Кавендиша: — Вы слышите?! Он это нарочно сделал! Сегодня днем он сам спрятал эту записку в моей комнате! Я это видела.
— Записка была найдена не в вашей комнате, мисс Траль. И если ваши прежние показания так же неверны, как и эти, ваше положение может стать довольно неприятным.
— Минутку, Блекли! — перебил его Найджел. — Кавендиш, вы были сегодня днем в комнате мисс Траль? В своих показаниях вы об этом не упоминали!
Щеки Кавендиша покраснели так, будто Люсилла надавала ему пощечин, выражение лица выдавало борьбу оскорбленного достоинства с гневом. Борьба этих чувств отразилась и на голосе Кавендиша, когда он начал говорить:
— Ну хорошо! Поскольку мисс Траль решилась выдвинуть эти нелепые обвинения, она не вправе ожидать от меня, что я буду считаться с ее репутацией. Да, я был сегодня в ее комнате, и я вам скажу, зачем я там был…
— Нет-нет, Эдвард! — вскричала Люсилла. — Прошу тебя, не надо! И прости меня за мои слова!.. Я ведь имела в виду другое… — Губы Люсиллы дрожали, и она с мольбой смотрела на Кавендиша.
Но тот даже не взглянул на нее.
