Так было обычно, но сегодня у Аркаши складывался совсем другой пасьянс. Дама неспеша осмотрела комнату, цепким, придирчивым взглядом с ног до головы прощупала своего похитителя. В глазах ее светился неприкрытый цинизм.
— С кем имею честь? — спросила она так холодно и бесстрастно, что Аркаша тут же убрал руки и непроизвольно принял стойку «смирно».
— Аркадий Давидович, — ответил он намеренно развязным тоном.
— Ну, и что вы хотели, Аркадий Давидович? — тем же ледяным голосом поинтересовалась незнакомка.
— Вас.
Ощущая, что она подавляет его независимо-царственной манерой держаться, он, стараясь сохранить собственное реноме, все же продолжал гнуть свое.
— Значит, меня? — переспросила дама и, опустив чемодан, прошла вглубь комнаты. — А со здоровьичком как, не надорвешься?
Аркаше такой сценарий знаком не был; он не смог сразу достойно парировать этот выпад, а потом стушевался.
— Судя по койкам, кроме тебя здесь живут еще два человека? — полувопросительно полуутвердительно произнесла она.
— Да, есть тут еще дед с больным внуком, — стал поспешно разъяснять Аркаша, — так они ни свет ни заря сваливают и возвращаются поздно, часам к семи. Говорят, с Севера, нельзя пропустить ни одного луча солнца…
— А ты в это время здесь не пропускаешь ни одной гостиничной юбки, так?
— Не совсем… — уклончиво, ответил он.
— Тогда почему не на пляже? — она одним элегантным жестом сбросила с себя платье и открыла дверь в ванную комнату.
Аркаша переминался с ноги на ногу:
— Мадам, когда в кармане последняя трешка, на пляж не тянет.
— Ах, так? — иронично улыбнулась «мадам». — Поначалу я думала, ты матадор, но потом поняла, что ты — котик, и притом облезлый. Ладно, я пока приму душ, а ты достань чего-нибудь сухенького, да поживей, с жары жажда замучила.
Аркаша безропотно натянул потертые джинсы и отправился на поиски горячительного жаждоутолителя. Он безуспешно оббегал окрестности, однако винцо нашлось тут же в гостинице, у дежурной по этажу. Правда, удивил разлив — «Розовое столовое» содержалось в бутылке из-под «Пепси-колы», но зато стоило у доброй тети как раз трояк. Аркаша со вздохом расстался с последней купюрой и потопал обратно в номер.
Его ждали уже в койке:
— Мальчик, снимай штанишки и прыгай сюда. Ладно уж, утешу бедненького.
Аркаша чувствовал себя как на экзамене — близость с этой женщиной не приносила ему ни малейшей радости. Конечно, ее профессионализм в постельных делах был высочайший, но Аркаше стало не по себе, когда во время самой изысканной ласки он мельком взглянул на ее лицо и увидел открытые немигающие глаза, насмешливо наблюдавшие за его действиями. С грехом пополам Аркаша домучил этот каторжный акт и, абсолютно вымотанный, потянулся за бутылкой.
