Однако Митя его не услышал. Ему надо было встретиться с Лизой. Он жаждал этой встречи, как замурованный — воздуха. Поэтому снова занес кулак и на сей раз громко постучал.
Антон сделал два шага назад, отступив в темноту, повернулся, а затем быстро, почти бегом бросился вниз, будто боялся того, кто откроет.
— Кто там? — раздался тихий, будто заспанный женский голос.
— Это Дмитрий Истопчин, мне надо срочно увидеться с мадмуазель Савельевой, — сказал Митя, нервно теребя пальцами поля своей шляпы.
Последовала некоторая пауза, после которой раздался грохот множества отпираемых замков. На пороге стояла хозяйка в стеганом халате поверх ночной рубашки. Лицо ее было почти так же бледно, как и у Антона, вокруг глаз те же самые черные круги.
— A-а… это ты, — сказала она без всякого удивления. В ее голосе слышалась смертельная усталость, будто она совсем не выспалась.
— Аглая, мне надо срочно увидеться с Лизой! — нетерпеливо заговорил Митя. — Ты не могла бы…
— Не сейчас, — так же вяло и сонно ответила хозяйка.
— Но мне очень нужно с ней увидеться! — почти закричал Митя, внезапно разозлившись на хозяйку.
Позади Аглаи послышался шорох платья.
— Кто там, Глаша?
— Лиза! Это я! — закричал Митя через стриженую голову мадмуазель Савельевой. — Лиза!
Через секунду Истопчина уже втянули внутрь, а Лиза держала его за руки, гладила его ладони и повторяла.
— Ты вернулся! Боже, как хорошо!
Она повела его внутрь. Митя послушно шел за ней, попутно отмечая, что квартира и в самом деле страшно изменилась. Для прохода была оставленная узкая тропинка. Вдоль стен одна рядом с другой стояли огромные оплетенные бутыли с мутной жидкостью. Гостиная, прежде служившая для жарких политических споров, превращена в химическую лабораторию. Пол, обитый войлоком, клеенчатый потолок. Три длинных стола, все в пятнах от кислоты. На них в беспорядке ступки, гуттаперчевые ареометры, химические стаканчики с остатками гремучего студня, обрезки рейсфедеров с пригнанными свинцовыми пробками. В одном углу свалены коробки из-под бертолетовой соли. В другом помятая корзина с машинкой для приготовления мороженого. У дальней стены батарея пустых бутылей из-под глицерина, дымящейся азотной и серной кислот, девяностоградусного спирта высшей очистки, с клеймом «Розен. Для товарищества П. А. Смирнова».
Митины ноги будто приросли к полу. Он в ужасе уставился на Лизу. Почему она здесь? Так рано?
— Я живу теперь у Аглаи, — сказала Стеклова в ответ на изумленный Митин взгляд.
