— Разве охота в этот сезон разрешена? — спросил Петтерсон.
— Сейчас не разрешена. Но мы никогда не обращали внимания на все эти запреты. Мы же местные, и всегда охотились совсем немного… Рыбалка да охота — дело случая… Но сегодня нам с тобой повезло. Все, как я говорил. Если и осталась рыба в озере, то только на этом северном конце. В других местах я больше одной-двух плотвичек не вылавливал… В озере осталось мало рыбы. Здесь слишком много рыбачат. Поселковые ребятишки, если они не на каникулах, как сейчас, целыми днями стоят на берегу со спиннингами. Поэтому мы и прячем весла. Они иной раз возьмут лодку, а вытянуть ее как следует на берег забудут, а потом ищи ее свищи, куда прибьет ветром. Хорошо еще, если она не застрянет в камышах. Тогда, чтобы ее вынесло на берег, нужна настоящая буря.
— И часто такое случается? — спросил Петтерсон.
— Пару раз случалось. Была у меня на озере верша, но пропала весной в прошлом году. Наверное, кто-нибудь зацепил ее спиннингом и стащил на глубину. Озеро местами очень глубокое — шесть-семь метров, да еще такой же слой ила… Тому, кто здесь утонет, не позавидуешь.
Сапожник направил лодку в заслонявшие берег камыши.
— Давай говорить потише, чтобы не разбудить твою жену! Ей, наверное, непривычно вставать в восемь утра, — вполголоса сказал сапожник. — А мы с тобой на берегу еще попьем кофе.
Лодка ткнулась в берег, и сапожник вытащил ее на сушу.
— Судно прибыло в порт. На борту все в порядке. Они допили кофе из термоса. Булочки оставили Аните.
Сапожник вынул из кармана полиэтиленовый мешок и стал укладывать в него рыбу.
— Вот так, — сказал он, — сегодня мы порыбачили в море Тиберия. Мы поймали сто пятьдесят три рыбы… И хоть много было рыбы в сетях, но не порвались сети… Вроде бы собирается дождь. Конец отпускам!.. Ты с женой тоже уедешь?
— Скорее всего, — сказал Петтерсон. — Мы все-таки устроили себе отпуск на четыре дня. И провели его хорошо.
— Ты придешь фотографировать дома?
— Приду. Мы с Анитой придем после обеда.
— Сети можно, ставить и в одиночку, если работать осторожно, — сказал сапожник. — Старики не хотят рыбачить. А Эльна запрещает мне ходить на рыбалку одному… Мне нужно чем-то занимать себя, двигаться, делать что-то, а то я сам не знаю, что с собой сделаю Без дела ты — человек конченый… Мы становимся совсем старые. Я не знаю, что с нами будет… Наверное, в один прекрасный день нас просто уволокут отсюда.
— Ну нет, сапожник, — сказал Петтерсон, — тебе еще жить да жить, пока ты не станешь таким же древним, как Ингве Фрей.
