— Элиза, — оживленно сказал Найтли, — садитесь.
Она уселась в одно из больших мягких кресел у его стола. По пропорциям они больше подходили мужчине, и от этого она чувствовала себя совсем маленькой и незначительной. Вероятно, это неумышленно, подумала она, поскольку Найтли обставлял свой кабинет, явно не думая о том, что придется иметь дело с женщинами.
С другой стороны, он человек, который использовал в своих целях любой шанс.
— Я хочу обсудить вашу работу, — сказал он.
С замиранием сердца Элиза ждала продолжения.
— Хочу поставить вас в известность, что я решил сделать «Татуированного герцога» постоянной колонкой. «Брак в высшем свете», «Светские расследования», «Дорогая Аннабелл», «Татуированный герцог». И все авторы — Великосветские корреспондентки.
Новость лишила Элизу дара речи. Волна облегчения захлестнула ее… Значит, ее не уволят. Она не потеряет средства к существованию. Ее сердце на миг замерло. Такое ощущение, что оно вот-вот взорвется от гордости.
— Кстати, вам будет повышена плата, — продолжал Найтли.
Элиза улыбалась так искренне, так широко, что у нее щеки заболели. Она отошла от опасной черты. Своими статьями проложила путь к успеху. И для этого понадобилась лишь хорошая история — «Раздобыть историю!» — и хороший маскарад. И правильная тема.
При мысли об Уиклиффе улыбка Элизы слегка поблекла. За ее успех расплатился он.
И все-таки она гордилась собой. И положа руку на сердце испытывала облегчение.
А Найтли продолжал, словно речь шла об очередной деловой сделке, а не о надеждах и мечтах юной писательницы, сбывшихся, несмотря на все трудности.
— Я не очень понимаю, что делать с авторством, учитывая ваше положение. Вы назвали герцогу свое настоящее имя?
— Да.
Это единственное, что в ней настоящее — для герцога… если не считать ее влечения к нему.
— Мы что-нибудь придумаем. Регулярная колонка, авторство, прибавка. Я сегодня необычно благожелателен, но вы это заслужили, Элиза. От ваших статей бурлит весь Лондон.
— Спасибо, мистер Найтли.
Элиза поднялась, чтобы уйти, но вместо этого подошла к большому окну, выходящему на Флит-стрит.
Лайам, этот призрак, суливший проблемы, все еще был там. Что он здесь делает? Это случайное совпадение, или он высматривает ее?
Одно ясно — она не желает ничего знать.
— В чем дело? — спросил Найтли.
— Вы не проводите меня к дому герцога? — Слова сами собой слетели с ее языка, и она тут же почувствовала их нелепость.
— Герцог вас обижает? — Голос Найтли был твердым, и Элиза сделала для себя пометку: надо апеллировать к его лучшим качествам.
