Проклятые газеты трубили о помолвке и браке… на который он никогда не соглашался и который решительно отрицал. Уиклифф отшвырнул газеты в сторону. Он даже не потрудился подняться из удобного мягкого кресла, преодолеть «огромное» расстояние в полтора метра и швырнуть скомканные листы в огонь.
Какой смысл устраивать спектакль, когда нет ни зрителей, ни пронырливой горничной, тайком наблюдающей за ним океанами голубых глаз. Элиза ушла, и он чувствовал ее отсутствие, словно в доме вдруг не стало мебели. Осталась пустота.
Он привыкнет к этому, а потом уедет. Один.
Но эта мысль ускользнула, не было чувств — именно чувств — удержать ее. Он скучал по Элизе, несмотря на логику и все доводы разума.
И россказни газет о том, что он собирается жениться на леди Алтее Шакли, так и останутся россказнями.
Он ценил свою свободу больше, чем любые претензии на понятие о приличиях или светские правила.
— Ваша светлость, — бесшумно возник за его плечом Саддлер.
Герцог вздрогнул, что рассердило его.
— Боже милостивый! Прекратите подкрадываться ко мне! И объявляйте о своем появлении.
— Извините, — так же монотонно произнес Саддлер. — К вам визитеры. Дамы. Три.
— О Господи! — простонал Уиклифф. В любом случае приход трех гостей не сулил ничего хорошего.
— Я тоже так считаю, — позволил себе вольность высказаться Саддлер.
— Среди них есть леди Алтея Шакли?
— Нет, ваша светлость. Думаю, это Великосветские корреспондентки. — Саддлер произнес это тем же тоном и с тем же выражением лица, с каким мог бы сказать «гарем дьявола». Он был невысокого мнения о «скандальном листке сатаны» и работавших там женщинах.
— Проводите их в гостиную, — распорядился Уиклифф.
Потому что появление трех Великосветских корреспонденток наводило на вопрос — где четвертая?
В гостиной три встревоженных лица с отчаянием всматривались в него. Быстро обменявшись приветствиями, они сообщили: дело настолько ужасное, что они явились к нему, нарушив все светские правила.
Элизы среди них не было. Почему?
Уиклифф напустил на себя равнодушный, скучающий вид. Но ноющая боль внутри предвещала недоброе.
— Ваша светлость, простите нас за вторжение, но дело неотложное, — сказала герцогиня, леди Брэндон.
— Элиза пропала! — выпалила блондинка, перейдя прямо к сути дела.
«Это не мое дело», — попытался сказать себе Уиклифф, но эта успокоительная мысль куда-то исчезла.
— Мы не знаем, где находится Элиза, и думаем, что вы могли бы пролить свет. Она здесь? — оживленно спросила леди Роксбери.
