Старуха сидела на коленях у ног женщины, низко наклонив голову и равномерно двигая руками.
Афат-ханум, соседка, стоя у стены, торопливо читала Коран. Пробегая главу за главой, она временами отрывалась от книги и с тревогой всматривалась в лицо жены Баба.
А сам Баба сидел неподвижно, отвернувшись к стене, голова его свисала на грудь, словно ему переломили шею. На ковре я заметил темные, спутанные пряди волос. Что мне делать? Как быть? Позвать матушку — не хватало духу. Как она выйдет ко мне? Разве можно снять с колен голову жены Баба, прервать то, что делала старуха? А если они узнают, что я тут стою и все вижу? Ведь недаром Хадж-ага сказал: «В комнату не входи! Вызови матушку».
«Позвать или нет?» — думал я. Жена Баба снова громко застонала. И меня вдруг обуял дикий страх. «Не дай бог… если…» — пронеслось в голове.
Я будто очнулся и позвал матушку. Она вышла ко мне ошеломленная, с удивлением посмотрела на меня и спросила сурово:
— Что случилось? Что тебе нужно? Кто тебе велел прийти сюда?
— Хадж-ага сказал…
— Сам не знает, что делает… Живо иди обратно, домой.
— Хадж-ага сказал, может…
— Что?
— Он сказал, везите ее скорее к доктору… в больницу… мало ли что может случиться.
— К доктору, в больницу? — повторила она, застыла на мгновение с открытым ртом, потом, сверкнув глазами, скрылась в комнате. Оттуда послышался голос Афат-ханум:
— Ради бога, скорее… Надо отвезти ее куда-нибудь.
Старуха закричала:
— Везите, везите куда хотите! Посреди ночи, в такую бурю! Вы что, совсем голову потеряли?!
Теперь закричала Афат-ханум, соседка:
— Что ж, нам сидеть так, сложа руки, и на бога надеяться?!
— Да, посыплем голову свою прахом… Может… — сказала матушка.
Ее тут же прервал умоляющий голос Афат-ханум:
— Давайте скорей… скорей, а то…
И опять заговорила старуха:
— Я вижу, мне тут делать нечего. Пойду… Зря я и приходила…
— Ты что это говоришь, а? Ах ты старая собака!.. — прикрикнула на нее Афат-ханум.
— Успокойся, Афат… — вмешалась матушка, становясь между ними.
Старуха отступила, Афат-ханум произнесла, заикаясь:
— У меня сил никаких нет… Что делать? Что?
Баба повернул голову и вперил в них бессмысленный взгляд.
— Что ты сидишь, уставившись на нас, как осел на кузнеца?! Подымайся, ты, мужчина… Решайся на что-нибудь! — накинулась на него Афат-ханум. — Будь ты проклят… Он и сам не понимает, что сделал… Я хотела, думала смогу… помочь… — задыхаясь и плача, говорила она.
Мать взяла ее за плечи:
— Афат, милая, успокойся… Лучше подумаем, что делать…
