— Мы чего, — спросила Вера Васильевна, — ужинать будем или поедем пожар тушить в Ленинград?
— Не болтай ногами! — это уже явный признак того, что шутить Виктор Степанович не желает. — Может, у тебя квитанция сохранилась?
— Выкинула.
— Вот ведь как получается. Игорю ты так же послала?
— Да что ты в самом деле? Что ты про меня думаешь? Может, тетка это письмо месяц назад написала и все опустить забывала?
— А потом весь дом сгорел, а письмо осталось. Так было?
И за ужином Виктор Степанович был недовольный, тем более что кроме яичницы Вера Васильевна ему ничего не дала. Сейчас бы, конечно, очень тот спирт пригодился, который она слугам Антона Бельяминовича отправила, у Виктора быстро настроение бы поправилось. Но тот спирт уже тю-тю, выпили они его уже, наверное. Хотя бы добром помянули хозяйку, если ей здесь из-за них такие муки терпеть приходится.
— А Лемешевой я все-таки напишу! — подвел итог разговору Виктор Степанович. — Получила она деньги или нет. Лучше сразу скажи, куда истратила?
Это уж, как вы понимаете, совсем нехорошо. И совсем Вера Васильевна растерялась. Что делать? Выдаст ее тетка, даже если ей телеграмму послать, — старуха она вредная, врать не станет. Что же делать? Вот уж пожар так пожар, горит моя героиня со всеми своими тайными планами.
Побежала Вера Васильевна к Тоньке посоветоваться, благо предлог был из дома вырваться — с Белочкой не гуляла, а у них в квартире такой шум, что на лестнице слышно.
«Кто это? — подумала Вера Васильевна и видит, что дверь не заперта — значит, Сергей вернулся, он любит так нараспашку жить. — Волокет, значит, сейчас Тоньку по кочкам. Видно, кто-то написал, что она хвостом крутит, вот он и прилетел без предупреждения. Пускай разбираются. Так ей и надо!»
Она и не позвонила даже, а Петя все равно высунулся, словно ее караулил.
— Заходите, пожалуйста, — говорит.
— Ладно, я потом.
— Я вам, если хотите, музыку хорошую поставлю. Или чертежи покажу. Вы как-то интересовались.
В другой раз. Зачем ей его чертежи? У нее своих забот хватает. А то он сейчас еще про оперу спросит, вот ведь тоже навязался. С удовольствием бы она у Тоньки посидела, пока с Виктора дурь сойдет. Но раз такие обстоятельства — Сергей вон как разоряется, — то делать ей здесь нечего.
А дома, слава богу, тихо. Виктор Степанович телевизор смотрит, на нее внимания не обращает. Только ненадолго это, наверное. Он ведь жуть какой прилипчивый. Другой бы мужик наорал, сказал, что хотел, — вот как Сергей — и забыл. А этот неделю еще бурчать будет, ясности добиваться — вынь да положь ему все, пожалуйста. Один он прав, а все остальные — гадики. От этого занудства первая жена и сбежала на попутной машине. Не отпустит, пока всю кровь не высосет. Тяжело ей эти пятьсот рублей достанутся. Но это все ладно, пройдет. А где еще денег взять? Где, как не у Виктора? А к нему сейчас с таким делом как подступиться? И не пятьсот рублей, а несколько тысяч нужно. А уже и в холодильнике, и под окном пусто. Что она завтра сварит, чтобы Виктора ублажить? Тоже кувалда нескладная — пришла, разлеглась, не могла в магазин сбегать. Слуги на вилле остались, госпожа Крафт, а здесь нужно самой крутиться.
