— Ладно. Шампанское в сумке возьми. Может, замерзло? Холодно на улице.
— А где ты деньги взял? Ведь сегодня сберкассы закрыты. Или ты их в снег закапываешь?
— Много будешь знать! — огрызнулся Виктор Степанович.
Так ей, действительно, все и доложи. Скоро состарится, если все знать будет.
Пока обедали, Виктор Степанович пару раз смотался в большую комнату к серванту, а потом, когда Вера Васильевна со стола убирала, и последнюю стопку выпил. Теперь уже полный порядок. Один только пункт остался невыполненным, но и тут, наверное, будет без осечки, потому что двести рублей он Вере дал, а это деньги немалые. Что ей еще надо? Кто она ему, в конце концов! Или только кухарка?
— Ты чего? — спросила Вера Васильевна, подняв голову с подушки, когда он, стараясь не греметь дверью, протиснулся, чуть приоткрыв ее, в маленькую комнату.
— Так ведь холодно на кушетке, — сказал Виктор Степанович, улыбаясь.
— Не выдумывай.
Однако надежда на то, что все сегодня удастся, раз уже день такой замечательный, не оставляла Виктора Степановича.
— И ты небось замерзла! — сказал он, залезая под тяжелое красное одеяло.
— Я уже сплю, — сказала Вера Васильевна, отодвигаясь к стенке.
— Не болтай ногами!
Виктор Степанович просунул руку под ее теплое плечо и потянул к себе. Вера Васильевна даже не шевельнулась.
— Да ладно! — сказал он и попробовал повернуть ее. Но Вера Васильевна не отозвалась, словно и правда спала.
— Не надо, слышишь? — сказала она, когда Виктор Степанович, приткнув ее к самой стенке, навалился и потащил вверх ночную рубашку. — Не надо, уйди!
А он сдвинул ее под себя и больно вдавился коленом между ног.
— Я тебя ненавижу! — заплакала Вера Васильевна. — Ненавижу тебя, проклятый!
На другое утро Вера Васильевна пошла в «Восход». От вчерашних метаний — ах, бедный Виктор, как его бросить? — не осталось и следа. Теперь уже все точно определилось, раз он такой негодяй, и нечего его жалеть. Значит, нужно купить подарки слугам. Двести рублей на это хватит — часы для Матильды рублей сорок и браслет Бируте около ста. Виданное ли дело, рассыльным, курьеру, если по-русски, такие подарки делать! Но это уже были не возражения, а их маленькие обломки. Все Вера Васильевна решила и даже сантиметр взяла, чтобы мерять браслет, потому что у нее самой рука оказалась толще. Все она сделает так, как хочет Антон Бельяминович. Куда ей теперь деваться, если с Виктором она жить больше не будет?
Часы она купила в универмаге — кулон на желтенькой, под золото, цепочке (сорок девять рублей пятьдесят копеек — как раз» то, что надо), а за браслетом пришлось идти в «Алмаз». Но и тут повезло — есть браслеты по сто одиннадцать рублей, и размер подходит. Это всегда так бывает: после двух неудачных дней (а вчерашний счастливым разве назовешь?) наступают дни, когда все удается и получается. Так что и от неудачных дней тоже польза есть, потому что если бы их не было, не было бы, наверное, и других дней.
