— Ты рискуешь обидеть Империю.
Граф пожал плечами.
— Не я оскорбил ее. Если они узнают правду о том, что здесь произошло, ты будешь наказан. Ты не справился с заданием. Ты обидел меня, а не я — Гранбретанию.
Барон ничего не сказал. Кипя от злости, он выбежал из зала. Не прошло и получаса, как разгневанный и опозоренный он уже сидел в своей причудливой карете и экипаж выезжал из ворот. Барон Мелиадус покидал замок, не попрощавшись.
Граф Брасс, Иссольда, Богенталь и фон Виллах, стоя на ступенях парадной лестницы, наблюдали за его отъездом.
— Ты был прав, мой друг, — пробормотал граф. — И я, и Иссольда были обольщены негодяем. Но после этого ни один посол Гранбретании не переступит порога замка Брасс.
— Ты, наконец, понял насколько опасна и коварна Темная Империя? — с надеждой в голосе спросил Богенталь.
— Друг мой, пусть все будет, как будет. Нас же больше не побеспокоит ни Гранбретания, ни барон Мелиадус.
— Ты ошибаешься, — с глубоким убеждением сказал философ.
А в темном экипаже, катящемся в ночи к северным границам Камарга, барон Мелиадус, разговаривая сам с собой, поклялся самым загадочным и священным предметом, какой только знал. Он поклялся, что подчинит себе чего бы это ему ни стоило — графа Брасса, овладеет Иссольдой и превратит Камарг в одно огромное пепелище.
Он поклялся Рунным Посохом — говорят, что в нем все секреты человеческих судеб — и тем самым судьбы барона Мелиадуса, графа Брасса, Иссольды, Темной Империи и судьбы всех тех, кто уже появлялся или еще появится, так или иначе связанный с произошедшими в замке Брасс событиями, были окончательно и бесповоротно решены.
Пьеса написана, декорации расставлены, занавес поднят.
Дело — за актерами.
