— Ты прости меня, я прибежала в таком виде… — виновато проговорила она. — Мне так хотелось увидеть тебя, и если бы я переодевалась…
— Ну что ты, Катя! Какое это имеет значение, я очень рад!
— А мне стыдно! И обидно, что ты увезешь меня в своей памяти вот такой… ужасной…
— Не ужасной, а очень хорошей… Удивительной!
— Ну что во мне удивительного?
— Мне так тоскливо было, — взволнованно сказал Антон. — Всех провожали… всех… Даже иностранцев. И только меня никто не провожал…
— И удивительная я только потому, что примчалась из-за города проводить тебя? — настороженно переспросила Катя.
— Да! — воскликнул он. — Да!
Девушка резко подалась назад, словно на нее замахнулись. Антон поймал ее за руку и приткнул к себе.
— Да! Потому что примчалась проводить меня, — повторил он, заглядывая в ее обиженные глаза. — Ты не знаешь, как много это для меня значит.
— Тоскливо уезжать одному?
— Тоскливо остаться одному, — поправил Антон. — После того вечера я места себе не мог найти… Ведь я сильно привязался к тебе, и к Георгию Матвеевичу, и даже к Юлии Викторовне привык… Ее постоянные насмешки и шпильки помогли мне стать… в конечном счете лучше. Ваша семья стала мне близкой, и потерять это было тяжко. А то, что ты примчалась сюда, означает, что для меня не все потеряно. Или я ошибаюсь, Катя?
Она растерянно улыбнулась.
— Папа о тебе и слышать не хочет, и Юлия радуется, что ты уезжаешь. «Слава богу, — говорит, — не будет теперь глаза мозолить». И советует мне быть повнимательнее к Игорю. «Вот, — говорит, — настоящий интеллигентный молодой человек: воспитан, образован и умен».
— Ну а ты, Катя? Ты?
Девушка беспомощно опустила руки.
— Что я?
— Ты со мной? Ты будешь со мной? Ты пойдешь со мной?
— Куда я пойду с тобой? Ну куда? Ты же уезжаешь…
— Я вернусь…
— Когда ты вернешься?
— Скоро! Как только войду в курс дела и устроюсь в Лондоне, Щавелев обещал мне дать возможность приехать в Москву, может быть, месяцев через шесть.
— Через шесть месяцев! — воскликнула она с горечью. — И это ты называешь скоро?
— Обстановка сейчас сложная и напряженная, — повторил Антон слова Щавелева. — И раньше вырваться, наверно, не удастся.
— Шесть месяцев! Шесть месяцев!
— Я вернусь, вернусь за тобой, Катя. Ты только жди меня.
— Я давно тебя жду.
— Ну подожди еще немного, — шепотом попросил он, отступая спиной поближе к входу в вагон: проводник торопил пассажиров, требуя занять места. — Еще немного.
— Я буду ждать, — также шепотом пообещала Катя, двигаясь вслед за Антоном. — Буду ждать…
