– И снова строю композицию на пентаграмме из рубинов…
– А рубинов то у вас уже нет. Те, что были, ушли как топливо на полет сквозь века.
– Что же делать? Иметь дубликат композиции с собой?
– Естественно, сударь, естественно. И еще важный момент: из прошлого он всегда возвращался. А из будущего… Он как-то решил послать своего любимого ученика Андреа дель Чижио в будущее. И тот…
– Не вернулся.
– Вы догадались?
– Нет, я точно знаю.
– Да и Бог с ним, далеким будущим, лучше нам его и не знать, спокойнее спать будем. А прошлое – это занятно, любопытно. Полезно, наконец.
– Ну и, разумеется, там – как в музее: «руками не трогать».
– Да, с прошлым аккуратнее надо обращаться, бережнее…
В эту минуту Егор ясно увидел на лбу профессора, сидевшего лицом к окну, меленькую красную точку. Реакция его была мгновенной, и уже через секунду они оба оказались в неловкой позе на полу – ковер с длинным ворсом смягчил их «вынужденную посадку».
Хрустальный абажур на торшере за спиной де Шоймера с громким звуком разлетелся на мелкие куски.
Большинство посетителей посчитали, что лопнула лампа, и доброжелательно посмеялись над двумя иностранцами, испугавшимися этого происшествия.
– Все в порядке, – ответил Патрикеев через полминуты на телефонный звонок. – А у вас что? Взяли? Русский? Ах, он узнал меня? Выходит, популярность может спасти жизнь…
Глава восемьдесят третья
«Интерполом разыскивается…»
Уютно устроившись у иллюминатора в кресле VIP-салона короткого рейса Париж – Лондон, Егор Федорович Патрикеев испытал сразу два типичных для советского человека чувства: глубокого разочарования и глубокого удовлетворения.
Разочарование было связано с тем, что в этом году (на календаре, заботливо вставленном в заднюю спинку переднего кресла, было 15 декабря) он уже точно не побывает в Париже, не пройдется с Ларисой по саду Тюильри, не побродит с ней по залам Лувра…
А удовлетворение… В прошлом году он проводил операцию «Алмазная пыль» и купил на командировочные колечко с бриллиантиком в 4 карата. В позапрошлом, как комиссар Интерпола, он координировал ликвидацию французского филиала колумбийского наркоцентра, и в память об этой удачной операции купил в магазинчике в Латинском квартале ожерелье с шестью изумрудами по 2 карата.
На этот раз профильной операцией года стала многоходовая комбинация вокруг Осины, и проходила она под знаком таинственных розовых рубинов. Стало быть, он должен был подарить жене какое-нибудь украшение с этим камнем. Что, собственно, и сделал. Он был уверен, что кольцо из трех переплетающихся змеек с розовыми камнями Ларисе понравится. Змейки были платиновые, а рубины – по 2 карата. Лариса не любила крупные камни. Да будь камни крупнее, Егору и не хватило бы гонораров от Интерпола. Кроме кольца со змейками в набор входили сережки, тоже с крохотными розовыми рубинами по одному карату.
