Неожиданно у Янкелевича возникла идея:
— Вам нравится атаковать? Вы хотите борьбы? Хотите, чтобы вас услышали? Что вы скажете насчет социальной передачи по вечерам? Пять минут для народа…
Слово «народ» заставило ее вздрогнуть от радости. Когда говорят «народ», то сразу представляют себе трибуну, торжественные речи. А потом слезы. Возможность кричать и возможность заставлять плакать. Ничего иного ей от театра и не нужно было.
— Вы хотите участвовать в пятиминутной социальной передаче? — повторил Янкелевич.
Эва не отвечала, живя предчувствием своей новой мечты. Никаких королев и знаменитых авантюристок, она останется одна на сцене, и реплики ей будет подавать лишь эта шевелящаяся темная масса, дрожащая и печальная — народ. Она будет исповедовать обездоленных, заставит толпу испытать сострадание к их участи, она станет примадонной несчастных, их святой покровительницей, их феей. Она сможет мстить, угрожать, обещать и стенать в постоянной роли, созданной для нее.
Сначала в социальной передаче Радио-Бельграно принимал участие пожилой актер и актриса лирического плана, которые как бы обрамляли Эву Дуарте, женщину из народа. Требовалось рассказывать с дрожью в голосе о мелких, средних и больших бедах, постигших ту или иную семью. Эва получала письма от несчастных, но отбирала их специальная служба Радио-Бельграно.
Эвита говорила в микрофон: «С Хименесом произошел несчастный случай на работе, и он хотел бы получить книги, чтобы было чем заняться во время вынужденного отдыха…» Кто-то просил инвалидную коляску, еще кто-то рассказывал о пожилом человеке, оказавшемся у него на попечении, не будучи членом его семьи. Где можно было бы найти помощь?
Между двумя сообщениями о народных горестях пожилой актер монотонно пересказывал несколько шуток, а лирическая актриса нежным голоском пела куплетик-другой. Нужно было заставить слушателей поверить, что речь идет лишь о горестях отдельных людей, и именно дорогие слушатели могут развеять эти беды в порыве щедрости.
Этот маленький сентиментальный ручеек необходимо было расширить во что бы то ни стало, пока он не загрохочет, как ревущий поток. Эва Дуарте вкладывала столько огня и пыла в рассказы об унижениях, которым подвергаются простые люди, что в течение нескольких недель одержала несколько сугубо личных побед. Прежде всего она добилась права самой производить отбор писем, которые будут комментироваться перед микрофоном. Потом вытеснила из передачи обоих партнеров: старика-актера и певицу.
