Последующие двадцать девять часов для Фредерика Муньямы и его сослуживцев — судебных экспертов и следователей жандармерии — превратились в нескончаемое бдение без сна и отдыха (замеры дороги, опрос свидетелей, расчет возможного движения автомобиля) и все с единственной целью — разгадать непостижимую уму загадку как все произошло, кто из женщин сидел за рулем и не обошлось ли здесь без диверсии? На протяжении всего этого времени из головы Фредерика не выходила княгиня Грейс. Вот она, улыбаясь, тормозит, чтобы пропустить перед собой его — молодого жандарма, направляющегося к себе в участок с рогаликом в руке.
Впервые она вела машину по этим холмам, когда ей было двадцать четыре. Тогда Грейс приехала сюда на съемки фильма Альфреда Хичкока «Поймать вора». Спустя год она вернулась в Монако для участия в кинофестивале, а еще через год — чтобы выйти замуж за князя. Было это в апреле 1956-го, и Грейс Келли, кинозвезда, находилась в зените своей славы. У нее была пружинящая походка и редкое умение располагать к себе окружающих. Блондинка с изящно очерченным овалом лица, Грейс, можно сказать, обладала почти что идеальным набором нордических черт в сочетании с тем, что обычно принято называть американским эталоном красоты. В начале нынешнего века благородные европейские семейства имели обыкновение, расталкивая друг друга локтями, ловить в свои сети богатых красавиц — «долларовых принцесс». Если верить справочнику «Титулованные американцы», к 1915 году таковых насчитывалось уже несколько сотен: сорок две княгини, шестьдесят четыре баронессы, сто двадцать шесть графинь. В 1956 году Грейс Келли прибыла в Монако как голливудская версия давней традиции.
Главное, что отличало Грейс, — это отсутствие какой-либо вульгарности и в ее внешности, и в манере говорить. Она выработала свой собственный (изысканный, хотя и несколько искусственный, театральный) акцент, и, насколько было известно окружающим, ее поведение в целом тоже отличала благопристойность. Грейс, можно сказать, воплотила в себе самый заветный американский образ эпохи пятидесятых — времени правления президента Эйзенхауэра. В некотором роде она стала явлением того же порядка, что и загородные клубы, солодовое молоко и журнал «Ридерз Дайджест» (хотя, как и у последнего, одним из его компонентов был здоровый, но не чрезмерный секс — пристойный секс, секс с хихиканьем на заднем сиденье машины, однако такой, который, с точки зрения пятидесятых, представлялся довольно откровенным). В своих знаменитых ролях Грейс воплотила на экране образ авантюристки — одинокой женщины, отличавшейся, однако, определенным жизненным опытом, в сумочке которой всегда находилась ночная рубашка. Грейс была из тех молодых особ, что испытывали особое удовольствие от подобной пикантной двусмысленности. Она первой, и притом весьма страстно, целовала Кэри Гранта вместо того, чтобы терпеливо дожидаться его поцелуя.
