— Ты сам говорил, что ученики мудрее своих учителей, — заметила колдунья.
— Смею ли я надеяться на твою искренность, Долорес?
— Ты ли это, Альфредо? Когда-то подобные вопросы нам были чужды, — проговорила колдунья.
Алхимик с ухмылкой оглядел ее новое жилище.
— Ты просчиталась, отдав браслет мальчику, — сказал он.
— Согласна. Это дитя не оправдало мои надежды…
— Ты снова просчиталась! — строго перебил ее алхимик. — Мальчик оказался гораздо мудрее тебя…
— Нет! — воскликнула Долорес. — Он трус! Побоялся принять этот дар.
Альфредо взялся за голову:
— О боги! В тебе говорит женская глупость. Пойми, мальчик поступил мужественно. Единственное, что он не принял от тебя, так это корыстолюбие. А остальному, уж будь уверена, он обучится и без твоей помощи.
— Что это значит? — насторожилась колдунья.
К этому времени мрак ночи уже рассеивался в предрассветном тумане. Альфредо, ничего не объясняя, стал произносить заклинание-приговор:
— Властью, данной мне всеми Хранителями солнца на земле…
— Альфредо! Сжалься хотя бы ты, ведь мы должны быть неразлучны! — задыхаясь, пыталась говорить ведьма, но нижняя часть ее тела превращалась в прах, который подхватывал и уносил штормовой ветер.
— Полуночных стран, пустынь, приказываю, Долорес, тебе…
— Ты мог спасти меня, предатель! — прохрипела колдунья напоследок, но алхимик был холоден и неумолим:
— Этот мир навсегда покинь!
Последние звуки задрожали и сгинули в воздушной волне. Альфредо, призвав огненного духа, исчез в пламени вновь восставшего костра. А пепел, оставшийся от колдуньи, вместе с обломками хижины все еще кружился в диком вихре…
* * *
Наше судно уже приближалось к Астрахани. Одевшись потеплее, я решила встретить рассвет где угодно, но только не в каюте. Утомленные вечеринкой, Лия и Оля мирно сопели. Поговорить с Антоном так и не удалось, потому что Макс, а вместе с ним и девчонки не отходили от нас ни на шаг. А впрочем, сам Антон не выказывал особого желания говорить о магии, будто того, что я получила браслет обратно, достаточно. Он, наверное, думает, что я сама увижу, как все было. Уверена, мне не составит это большого труда, но все же сначала хотелось бы услышать его версию произошедшего, а потом уже провидеть то, что было на самом деле. Может быть, он побаивался, что я уличу его в какой-нибудь фальши?
«Уже завтра, когда на западе в незримой глубине утонет жемчужина утра…» — вновь и вновь вспоминала я слова чародейки. Что могли значить эти слова? Ясно лишь, что она говорила о рассвете, ведь тогда: «…Ты увидишь птицу, которая научит тебя смотреть сквозь солнце».
