Андрей пошел в кабинет к своему заму. Отдал распоряжения по поводу еще одних похорон. Водитель, охранник, теперь учительница.
Когда вернулся, жена подала ему чашку. Сделав несколько глотков, он откинулся в кресле и задумался. «Как близко бытие и небытие! В шаге, нет, в миллиметре, в микроне друг от друга! Почему же плоть у нас такая слабая? Может, чтобы дух был сильным и ум изворотливым?» Внезапно сознание затуманилось, в желудке что-то взорвалось, горячая волна прокатилась по телу и все погрузилось в полный мрак.
После обеда Ольга позвонила мэру и сказала, что несмотря на безвременную кончину ее супруга, фирма выполнит свои обязательства и с тендера не снимется.
…Через два дня в новостях по местному каналу телевидения сообщили о гибели в автокатастрофе предпринимателя Николая Семенова и его супруги…
…В Москве в курилке министерства два клерка неспеша дымили дорогими сигаретами и обсуждали последний тур чемпионата по футболу.
— Да что бы без Карвалью твой ЦСКА мог бы сделать?
— Так же, как и твое «Динамо» без Манише.
— А ты замечаешь, что говорим про чемпионат России, а русских фамилий и не называем?
— Кстати, о России. Это же твой, Леша, отдел с регионами работает?
— Да, мой.
— Там, ты слышал, деньги выделили из федерального бюджета на строительство домов для беженцев в каком-то Ряженске.
— Слышал, конечно.
— Так вот, оказалось, что ошиблись. Не для РЯЖЕНСКА деньги, а для ЮЖЕНСКА.
— Да ты что! А говорят, в Ряженске уже тендер объявили, школу старую снесли, разборки даже вроде бы какие-то были.
— Ну, а как без разборок в России-матушке! Но уже ошибку исправили, перенаправили деньги. Теперь в Южинске тендер объявили…
Поздновато ты, Петрович, на рыбалку собрался. Полдень, жара. Не будет клева, нет, не будет. С зорькой вставать надо, с зорькой. Тогда и с рыбкой будешь. Да вас, городских, разве заставишь до восхода подняться. Да не в жисть! — старый, но необычайно подвижный, дед Митрич из ближайшей к дачному поселку деревни, уже успевший где-то «принять», увязался рядом с шедшим по дороге Кониковым и бубнил.
«Вот же прилип!» — недовольно поморщился дачник.
— Ладно, дед, хватит! Надоел. По грибы я. По грибы.
— С удочкой?
— Да, с удочкой. Иди, давай, к бабке своей, ей голову морочь.
— Померла моя Алевтина. В октябре год будет.
Дед Митрич вдруг остановился, покачал головой, чуть сгорбился и побрел к телеграфному столбу, возле которого суетились телефонисты.
«Да, печет сильно. Прав дед — не будет клева. Ну и пусть. Хоть отдохну немного. А то вроде как на даче, а расслабления никакого».
