Мой труп | страница 82

…ты истратил весь запас высоких чувств, который был тебе отпущен в жизни. Теперь все кончено… Жан Ануй. «Эвридика»

Я курила, глядя на летний Крещатик с высоты Институтской горы.

Горы стекла, остатки фонтанов и помпезная колонна, увенчанная «девушкой со скакалкой» в украинском костюме.

За семь лет Янис не устал возмущаться «изуродованной жлобами» площадью. Я устала. Лишь на моем веку площадь Независимости перестраивали трижды, и мне было трудно поверить, что это - последний вариант. Свой лимит возмущения я исчерпала еще на втором.

Я затушила окурок о подошву сандалии и пошла к урне.

«Так кто же убил Андрея?»

Не я, не Арина, не Сашик, не Костя.

Кто остался?

Неопознанная девушка в рюшечках, Женя, Рита и Доброхотов (уехали), Оля… А главное - Инна.

Праведная, непьющая Инна, затесавшаяся в нашу компанию совершенно случайно! Вчера, пригласив ее к нам, я сразу пожалела об этом. Сейчас - была готова расцеловать себя саму.

Инна - нормальна! Непоколебимо нормальна. Типичная героиня производственной драмы. Она не подчиняется законам нашей компании. Она не могла не заметить, как и когда хозяйка квартиры, бросив гостей, заперлась в спальне. Согласно ее кодексу ценностей, подобный поступок - недопустим, некорректен, оскорбителен. А возмущенье - весьма и весьма запоминающееся чувство. Арина и Костя не сказали мне, когда Инна ушла…

Я быстро набрала ее номер.

- Привет!

- Привет.

- Послушай, вчера я поступила не слишком красиво…

- Не слишком. - Судя по отстраненному тону, у Инны не было желания общаться со мной.

- Прости. Я заперлась в спальне, потому что… хотела покончить с собой.

- Серьезно?

Только Инна могла отреагировать на сообщенье серьезно. Мое перманентное желание покончить с собой давно стало таким же привычным составляющим нашего шоу, как ссоры Кости и Сашика.

- Можно я приеду к тебе?

- Ну, приезжай, посидишь со мной на монтаже, - пригласила она без особого энтузиазма.

«Карандаш» телевидения был воткнут в другом конце города. Я поймала попутку и ограничила расходы улыбкой.

Я успела забыть о нахальной студенческой привычке, опаздывая на занятия, тормозить машину левой ногой, зная, что в кармане нет ни купона, и улыбаться всю дорогу с таким обворожительным напором, что, довезя меня до института, вопрос о деньгах водитель всегда воспринимал как оскорбление…

Я убежденно улыбалась и полностью соглашалась с владельцем попутки. Он ругал наших политиков. Я не знала их имен.

Моя бабушка ежедневно смотрела новости на всех каналах и бранила меня: «Как можно вообще не интересоваться тем, что происходит в стране?»