Под скатертью Алеша сжала пальцы. Лукас вновь взял ее за руку, успокаивающе поглаживая пульсирующие вены на запястье.
Поддержка? Что бы это ни было, это так приятно и уютно.
Алеша пыталась убедить себя – на сплетни ей плевать! За три года она услышала их все. Назойливо любопытные предположения, которые она не подтверждала и не отрицала. Лицемерное сочувствие. И каждый пытался что-то выпытать, но она стойко хранила молчание.
– Нет смысла ворошить прошлое, – тихо сказала Алеша. – Ты не согласна?
Николетт тут же смутилась:
– Прости меня. Я не хотела тебя расстраивать. Самое странное – это было правдой.
– Извинения приняты.
– Красный цвет тебе очень пойдет.
– Спасибо. – Прирожденное самообладание позволило Алеше поддержать вполне искреннюю беседу.
– Все сделали ставки. Благотворительная акция прошла с огромным успехом.
– Да, действительно.
– Прими мои соболезнования. Твой отец был прекрасным человеком.
С этим утверждением Алеша согласилась и повернулась к Лукасу с нежной улыбкой:
– Кофе, милый?
Благотворительный вечер закончился ближе к полуночи, и гости потянулись в вестибюль. Они обменивались воздушными поцелуями, звали друг друга в гости, давали обещания и искали в ежедневниках свободные даты.
Машины подавали без малейших задержек. Алеша испытала облегчение, когда перед входом в отель появился знакомый «астон-мартин».
Ей хотелось домой. Ну не совсем домой, хотя бы в то место, которое она делила с Лукасом. Еще сильнее она хотела скинуть одежду, забраться в постель и уснуть.
Если бы только она могла стереть из памяти те фотографии, которые показывали на экране в течение всего вечера! Если бы она оказалась одна у себя в квартире, то включила бы проигрыватель и погрузилась бы в перипетии легкой комедии, а потом уснула бы…
Вот только она больше не была одна.
Машина свернула в сторону Пойнт-Пайпера и подъехала к величественной колоннаде ворот, охранявших въезд в особняк Лукаса. Ворота открывались дистанционно. Одновременно зажигалось освещение вдоль изогнутой дорожки. Машина двинулась в сторону гаража.
Поднимаясь по лестнице, Алеша ощутила беспокойство, от которого безуспешно попыталась избавиться, входя в спальню.
Она особенно остро ощутила присутствие Лукаса, когда он снял пиджак и развязал галстук-бабочку. Непринужденными легкими движениями он расстегивал пуговицы на праздничной рубашке, а она сосредоточенно снимала вечерние туфли и украшения.
В ее воображении с необыкновенной живостью встала высокая полуобнаженная фигура. Черт, она с легкостью могла представить его широкие плечи, сужающиеся к талии рельефные мускулы и тонкие бедра.
