— Ничего, ничего, — сам себя успокаивал Петр. — Главное, они где-то здесь.
— А зачем им Алька? — вдруг спросил Антошка.
— Зачем? Ну, помнишь, он рассказывал, что они хотели его вором сделать. А может, продать хотят…
— В рабство? — ужаснулся Антошка.
— Может, и в рабство. Может, еще хуже… на органы. В общем, выручать его надо.
— А как?
— Следить будем, чтобы узнать, где они его держат. Вон видишь, у первого подъезда скамейка стоит? Садись на нее и следи. Первые три подъезда твои, остальные — мои. Я вот здесь на пеньке сяду.
Ребята разошлись по своим постам и сидели до вечера, но никто, похожий на человека со шрамом, больше не появлялся.
— Петь, я замерз! — крикнул Антошка. — И есть хочу.
Петр посопел, но потом убежденно сказал:
— Нельзя уходить. Все равно они когда-нибудь выйдут. Надо узнать, где они Альку прячут. Понимаешь?
— Понимаю… Но здесь так холодно…
Уже темнело, и действительно чуть ли не с каждой минутой становилось все холоднее. «Еще простудится», — подумал об Антошке Петр.
— Ну, давай вместе на лавочке сядем, — сказал он. — Прижмемся друг к другу — теплее будет.
Он встал и направился в другой конец дома, туда, где сидел Антон. Едва он к нему подошел, как из последнего подъезда вышли трое: двое мужчин и подросток. В сумерках издали трудно было понять, есть ли среди них человек со шрамом. И Альку мальчишки не сразу узнали. А когда поняли, что, возможно, это он, мужчины уже были около одного из гаражей, куда и затолкали Альку. Закрыв гараж, они вернулись в подъезд. Петр, сделав предостерегающий знак Антошке, метнулся следом за ними. Когда он вскочил в подъезд, услышал, как хлопнула одна из дверей на третьем этаже. Петр выскочил из подъезда, махнул рукой Антону, и они вместе подошли к гаражу. Петр осторожно постучал в стенку и позвал тихонько:
— Алька, ты здесь?
Никто не отозвался. «Не может быть, — подумал Петр, — я же видел, как его сюда заталкивали». Он постучал сильнее и громче позвал:
— Алька, отзовись. Это я, Петр.
— Петя? — раздался удивленный голос Альки. — Откуда ты здесь?
— Долго рассказывать. Скажи лучше, что они собираются с тобой сделать?
— Они будут держать меня здесь до завтрашнего вечера, вернее, до ночи. А потом повезут куда-то, где я должен взобраться по приставной лестнице на балкон, открыть окно, чтобы они тоже могли войти. Будут кого-то грабить. Сказали, если я откажусь или хоть пикну, они меня убьют.
— От этого зверья всего можно ожидать, — сказал Петр. — Но ты не бойся, мы что-нибудь придумаем. Мы тебя обязательно выручим. Держись, Алька! А сейчас мы прямо к Степанычу и все ему расскажем.
