Если бы внезапно явилась Милли, слова «романтическая связь» не смягчили бы ее ни на минуту. Ни на секунду. Я чуть не въяве видел, как она выходит из-за дерева, зажав в руке утыканную гвоздями крикетную биту.
Ты загладил свою вину?
До некоторой степени.
Чем?
Тем, что рассматривал эти три недели как труд, как процесс работы, как врезавшийся в память опыт, который может быть преобразован в произведение искусства, если освободить его от вялости, повторов, скуки.
Это случилось вскоре после провала «СО2 в выхлопе семейного автомобиля», да?
Провал — чересчур сильное слово для такого экспериментального произведения. Мне заказали духоподъемный хорал, который должен был прозвучать на конференции «зеленых» в исполнении двухсот датчан; действо предполагалось провести на острове Борнхольм. Сама эта идея ничуть меня не вдохновляла. Заказ я получил через посредство жены. Текст хорала тоже был жуткий, но слов, слава богу, никто разобрать не мог. В результате слушатели чуть не померли с тоски. Вдобавок, вопреки законам природы, поднялась метель.
Стало быть, это запланированный эксперимент…
Да. И посреди него явилась Кайя, моя Муза. Это было неизбежно, не знаю почему. Возможно, я в нее влюбился. Она в меня, кажется, тоже. Однако в глубине души таилась уверенность, что Кайя — явление временное. Моя душа наслаждалась настоящим, в котором слова «временное» не было вообще, поскольку оно имеет прямое отношение к времени, а время по природе своей существует лишь в данный момент. Это все равно что назвать Пятую симфонию Бетховена временной просто потому, что она существует лишь в движении, в дыхании времени. Другими словами, «временный» и «преходящий» — одно и то же.
И тебе этого достаточно?
Да. И потому, глядя на Кайю, легко и изящно, как положено бывшей гимнастке, бегущую по дорожке, я был переполнен солнцем. До этой минуты я, видимо, понятия не имел, что значит жить.
На выходные мы отправились на Хааремаа. Меня действительно тянуло посмотреть сельскую глубинку, а не окраины Таллинна, но на остров мне совсем не хотелось. Что-то слишком далеко я забираюсь, свербила мысль.
— А как твои родители отнесутся?
— Нормально. Я же не девушка твоя, а официальный гид по Эстонии. За долгую жизнь они уезжали с острова всего один раз. Люди они открытые, но не слишком. И наслушались разных историй про мерзких богачей, норовящих подцепить молоденьких эстонок для своих услад. Ну, договорились? На этот раз так будет лучше.
