— Наверное, они отпустили бы тебя, если бы Томагава нашел в твоей каюте то, что искал, — сказал Климович.
— Пожалуй, что и отпустил бы, — согласился Сергей.
— А я в этом не уверена. Посмотрите-ка!
Она разложила на столике купленные в городе вечерние газеты.
Климович и Тучков ахнули в один голос. С первых полос на них смотрело прелестное улыбающееся личико Джин. Материал везде был один и тот же. Чувствовалось, что его сварганили заблаговременно. Зато заголовки были разные. Самые спокойные читались бы по-русски так: «Российские флибустьеры похитили прекрасную кореянку», «Перестрелка в порту», «Жива ли юная красавица?».
— Кажется, здесь налицо тот самый скандал, о каком ты мечтала, Джин, — обрадовался Климович. — Теперь тебя возьмут в любую газету.
— Не исключено, — согласилась девушка.
— Это уже японская самодеятельность, — размышлял вслух Сергей, просматривая прессу. — Нагнетание антирусской истерии у себя дома и в Корее. Надо сказать капитану, чтобы немедленно дал опровержение.
— Позвольте, я заклею вам щеку лейкопластырем, Серега-сан, — предложила Джин. — Как жаль, что пришлось все отдать!
— Но ведь мы теперь точно знаем, кто сбил «Боинг» и кто приказал сделать это.
— Кто же?
— Генерал Фицджеральд Холл из Пентагона. Его уже давно нет в живых.
— Нет в живых! Ах, с каким наслаждением я брала бы у него интервью!
— После такого дня вам надо как следует выспаться, Джин. Спокойной ночи!
Климовичу с Тучковым спать не хотелось. Хотелось есть. Климович чувствовал легкое недомогание. Его знобило, болела голова. Вероятно, с голодухи, подумал он. Они поднялись на верхнюю палубу. Ночь близилась к своему исходу. Густой туман уже лег на воду и сушу холодным серым покрывалом. Было зябко.
— Что молчишь? — спросил Сергей.
— Жрать хочется, и кошки на душе скребут.
— Кошки-то почему?
— Как почему? Ведь мы людей заложили! Да они теперь из Мацуры и Дженкинса сделают пару отбивных!
— Ты вот о чем! Ладно, я прогоню кошек с твоей души. Блокнот побывал в Москве, там ребята из нашей оперативно-технической службы его отксерокопировали и заменили в нем последнюю страницу. Когда американцы поймут, что их провели, мы будем уже далеко. Да и пленку Мацуры я отправил диппочтой в Москву. Томагава получил копию. Если у твоей Джин тоже кошки, то можешь рассказать ей о последнем листочке. Но больше ни о чем. Главное — не проболтайся насчет Кларка, а то ведь Джин непременно захочет проинтервьюировать его. Это совсем ни к чему. Мне бы хотелось, чтобы она жила долго-долго и украшала собой наш невзрачный мир…
