— Да, конечно, — согласилась я.
— Так вот, я хочу сделать официальное заявление, что муж Эллы, Николай Осипов, желал смерти своей жене.
— Что?! — Я едва не свалилась со стула, когда услышала подобное заявление. — Вы понимаете, насколько серьезно то, что вы говорите? Это ведь обвинение…
— Я отдаю отчет своим словам и готова повторить их для передачи.
— Вы хотите сказать, что Николай Осипов мог быть причастен к убийству своей жены?
— Не знаю, убивал он или нет, но то, что у него был мотив, — совершенно очевидно.
— Не могли бы вы объяснить все поподробней? — попросила я.
— За этим я сюда и пришла. — Кравчук поудобнее устроилась на стуле, видимо приготовившись к длительной беседе. Галина Сергеевна, Лера и Павлик слушали ее чуть ли не с открытым ртом. — Так вот. Я считаю, что Николай Осипов подделал завещание своей супруги. Согласно существующему завещанию Элла все свое движимое и недвижимое имущество оставила именно мужу. Но каждый, кто хоть немного знал Эллу и ее супруга, ни за что не поверит в то, что она могла завещать ему хоть сотую часть своего имущества, не говоря уже о целом состоянии. Это чистейшей воды абсурд! Этого просто не может быть! Нонсенс!
— Ну почему вы так считаете? Что удивительного в том, что жена завещает свое имущество после своей смерти мужу? — начала я.
— Ничего подобного! Только не в данном случае! Вы не знали Эллу, не знаете Николая, вы не знали, какие между ними были отношения. Это было что-то кошмарное! Для Эллы семейная жизнь подчас становилась просто невыносимой. Особенно в последние годы. Это был какой-то ад, а не семейная жизнь!
— Почему же она тогда не развелась с мужем, раз у них были столь трудные отношения?
— Она любила этого подонка! Точнее, она болела им, как наркоманка, была зависима от этого ужасного человека! Она ненавидела его и одновременно не могла представить себе и дня жизни без него.
Я молчала, не в состоянии сказать что-либо. Вообще-то то, что говорила Кравчук, почти полностью соответствовало тому, что я сама думала обо всем этом деле. Но она, похоже, была просто обижена на Осипова, потому и решила свести с ним счеты таким вот странным образом, через мою передачу. Что, решила заклеймить позором Осипова на весь Тарасов? Или припугнуть его?
— Я вижу, вы не удовлетворены тем, что я говорю? Вам кажется, что это абсурд, а на самом деле у Эллы была действительно такая кошмарная жизнь. Я знала всю ее жизнь до мельчайших подробностей, мы ведь были компаньонами в деле… Еще я могу совершенно официально заявить вот что. — Кравчук помедлила, стараясь придать своим словам больше важности и торжественности. Потом обвела всех присутствующих долгим взглядом и произнесла: — Я знаю, что Элла написала завещание. И в нем ни слова не было о ее муже.
