– Братья Крови, – сказал один из подошедших упырей, указывая на восток. Там показались всадники на варгах, спешащие к месту сражения.
– И Постигающие, – добавила, приблизившись, другая упырица, показывая на запад. Со стороны заката приближалась процессия магов Ночи. Традиционные плащи с капюшонами, не менее традиционные посохи – упыриные чародеи следовали общей моде магов Равалона.
– «Лучше поздно, чем никогда» – в данной ситуации не подходит, – проворчала беловолосая Живущая в Ночи. – Болваны. Я же…
Она осеклась и сплюнула на землю. Остальные не заметили, что приближающихся Постигающих Ночь возглавлял сам Первый Незримый. В своем черном плаще, со своим посохом, он почти не отличался от остальных магов-упырей, но у Первого кристалл на верхушке посоха покрывали иные рунические надписи. Самый древний упырь в мире – и самый могучий из магов Ночи в Лангарэе. Он вышел встретить команду Истребителей вместе с другими Постигающими.
Нельзя сказать, что Иукену Рош-Шарх Татгем это обстоятельство обрадовало.
Известный тем, что почти никому не известен, редко покидавший свою обитель, Первый Незримый самим своим присутствием указывал на необычность сложившейся ситуации.
Впрочем, Иукена и так это знала.
– Рассказывай по порядку, – сказал Первый Незримый.
Обстановка одной из многочисленных келий Первого в древнейшем лангарэевском храме Ночи была более чем скудной. Расположенная на нижнем этаже подземной пирамиды комната главы Постигающих не походила на обитель мага. Отсутствовали сложные приборы и алхимические приспособления, наборы магических знаков и символов, камни и травы с волшебными свойствами, различные артефакты. Посреди кельи стояли стол и два стула, а в углу расположился шкаф с несколькими книгами, судя по корешкам, историческими сочинениями, а не гримуарами или иными магическими трактатами – вот и все содержимое принадлежащего Первому Незримому помещения.
– Вы же уже прочитали доклады моей команды, – ответила Иукена, складывая руки на груди. Она сидела на одном из стульев, а на втором напротив нее расположился Незримый. Он внимательно изучал упырицу из-под нависшего капюшона своими серыми глазами.
Иукена могла поклясться, что минуту назад зрачки Первого были голубого цвета.
– Живое впечатление лучше сухого письма. К тому же ты могла что-то упустить, что-то посчитать неважным. Я способен обратить внимание на ускользнувшее от твоего сознания.
– Поэтому за стенкой сидит Заварат и пытается читать мои мысли?
