…Домой возвращались по берегу моря, когда над горизонтом занимался рассвет нового дня. Шли со слипавшимися от усталости глазами, жадно вдыхая насыщенный озоном, чуть терпкий утренний воздух. Трезвея на глазах, Финик вдохновенно читал на английском какую-то поэму, безбожно перевирая слова, но его уже никто не останавливал.
Когда подходили к даче, Лодин спросил Купца:
— Ну, ты как, Гриша, «Аристократку» еще не подзабыл?
— Нет, Коленька, — его лицо осветилось далекими воспоминаниями, — не забыл, помню, аки пастырь «Отче наш».
До полудня проспали, как убитые. Затем Купец растормошил всех и дал команду двигать на море. Собирались нехотя, как сонные мухи — в головах шумело, в желудках нехорошо урчало и, исходя из такого расклада, решительно ничего не хотелось, но Купец был настойчив и скоро вся братия была на ногах. По дороге, в продовольственном киоске, набили спортивную сумку Финика пивом и бутербродами. Оживление страждущих произошло на пляже, когда были раскупорены бутылки и сделаны первые спасительные глотки. Вскоре взбодренный Финик изъявил желание прошвырнуться вдоль берега, и к нему присоединился Леня Крот. Купец идти не захотел, но предупредил их, чтоб шатались недолго.
— Что ж, Гриша, рассказывай, кого привез, — поинтересовался Лодин, когда они остались наедине. — Люди-то надежные?
— Сейчас обрисую, — Купец не торопясь достал сигарету, закурил. — Так, сначала Финик. Бездельник и прохиндей, каких свет не видел. Учился в Москве, в инязе, выгнали с третьего курса. Предки живут в Свердловске, говорит, что оба шишкари. Отец — управляющий стройтрестом, мать — что-то там по партийной линии. Не исключено, что врет — это за ним водится. В Нефтеозерске живет у тетки — после отчисления-де отец велел на глаза не показываться. Нигде не прописан, не работает, перебивается случайными заработками, в основном халтурит на свадьбах, как фотограф. Прячется от военкомата, армии больше СПИДа боится. Любит выпить на халяву, пьет много и без меры. Выпьет — болтлив. Любит азартные игры в карты, но играет стояще, пока трезв. В Нефтеозерске у него должок приличный возник, а расплатиться нечем. Кредиторы уже проценты накручивали, срок дали — если что — на нож поставят, так он, голубок, сам ко мне в руки прилетел, расхныкался, мол, Купец, выручай советом, где бабки раздобыть, а то хана будет. Спас я его, раздолбая: с ребятами вопрос уладил — долг на себя переписал, так что он теперь с потрохами мой.
