– Какая глупость. Ведь раньше ты жил здесь. Тебя непременно узнают. Такого, как ты, сложно забыть.
– Меня никто не узнает. Когда я здесь жил, мой рост был всего пять футов, к тому же я был седым. Взгляни на меня! – Мне только исполнилось семнадцать; ростом в шесть футов, с копной каштановых волос и пышной бородой, я определенно напоминал президента. В придачу, надев старую отцовскую одежду, я будто перенял часть папиного европейского шика и с самым гордым видом держал большие пальцы в карманах жилета. – По-моему, я вполне убедителен.
Хьюго моргнул.
– Похоже, ты прав, Макс. Скоро ты превратишься в импозантного старичка.
– А ты в урода.
Хьюго отмахнулся от пролетавшей осы и посмотрел на окно, у которого стояла мама. Оса возмутилась.
– Здравствуйте, миссис Тиволи! – завопил Хьюго.
– Не ори, урод ты этакий, – одернул я его.
– И никакой я не урод, – огрызнулся Хьюго, поправляя жилет.
Мама вышла из оцепенения, пригладила волосы и помахала в ответ.
– Как она? – спросил Хьюго, все еще глядя на маму, поправлявшую свое лучшее черное платье, надетое по случаю возвращения в старый дом (в такие платья наряжаются, когда узнают, что за обедом будет присутствовать давний любовник). Мама отошла от окна и растворилась в темноте комнаты.
– Одержима, – буркнул я.
– Одержима? – В его словах звучал неподдельный интерес.
Я ковырнул ботинком землю.
– Она гадает на картах Таро и ночи напролет не гасит лампу в своей комнате.
– Наверное, она еще о многом хочет рассказать твоему отцу.
– Да нет, она не рассказывает. Она слушает. – И что он говорит?
– Ничего, – резко сказал я, – отец не умер.
Хьюго скрестил на груди руки и обвел взглядом парк.
– Я тоже так думаю.
Мы выстроили свою версию случившегося, отличную от версии полицейских. На наш взгляд, с папой случилось то же, что и со многими людьми в такое неспокойное время. Наверняка он зашел в бар на Пиратском берегу, где в пиво подмешали снотворное, и, когда отец лишился сознания, его сбросили через потайной люк в полу прямо на правительственный корабль. Затем мрачной безлунной ночью отца погрузили на клипер, получили деньги, и на следующий день отец очнулся посреди залитого солнцем океана матросом корабля, плывущего на восток. Капитан, перекрикивая ветер, отдавал приказы, а вокруг бегали покрытые татуировками моряки с черными косичками, то и дело поглядывая на своего нового товарища. Отец отправился в путешествие во времени – в свою пропитанную морской солью молодость. Иными словами, его похитили.
