— Надеваем казенное.
Профессор Норонья, успевший изрядно замерзнуть, не заставил себя долго упрашивать.
В грязной и сырой камере со зловонной парашей кроме него было еще четверо арестантов, все иранцы. Трое говорили только на фарси, однако четвертый, пожилой болезненного вида мужчина в круглых очках, владел английским. В первые часы пребывания в кутузке он дал Томашу выплакаться в уголке наедине с самим собой, а когда новый постоялец немного свыкся с обстановкой и успокоился, подошел к нему.
— Первый раз всегда самый трудный, — положив ему руку на плечо, произнес иранец негромко, располагающим к доверительности тоном. — Ведь у вас это первый раз?
Томаш провел ладонью по лицу и утвердительно кивнул.
— Увы, это ужасно, — вздохнул сокамерник. — Когда такое впервые приключилось со мной, я плакал два дня подряд. Было стыдно и обидно сознавать, что меня, профессора литературы Тегеранского университета, посадили как обыкновенного воришку.
Историк с удивлением посмотрел на него.
— Вы преподаете в университете?
— Да. Мое имя — Парса Кани, я читаю курс английской литературы.
— А здесь-то вы как очутились?
— Меня обвиняют в связях с прореформистскими газетами. Дескать, я плохо отзывался о Хаменеи и поддерживал бывшего президента Хатами.
— Это разве преступление?
Пожилой иранец пожал плечами и поправил очки.
— Фанатики полагают, что да. Знаете, меня в первый раз посадили не сюда. Тюрьма, где мы сейчас находимся, пользуется дурной славой. Ее построили в семидесятые годы, еще при шахе, и заправлял здесь всем САВАК — шахская тайная полиция. Когда в 1979 году произошла Исламская революция, формально Эвин передали в ведение Национального управления тюрем. Но только формально. Сейчас она стала, так сказать, межведомственной тюрьмой. Судебные власти рулят 240-м сектором, Стражи революции командуют в 325-м, Министерство разведки и безопасности распоряжается 209-м. А они все конкурируют между собой, ведут подковерную борьбу, и бывает, одна структура допрашивает заключенных другой, одним словом, тут царит жуткая неразбериха.
— А нас держат в каком… секторе или блоке?
— Мы сидим в смешанном. Меня схватили Стражи революции. А вас?
— Не знаю.
— А за что вас взяли?
— По недоразумению. Я оказался в неурочное время в Министерстве науки. Но я надеюсь, меня скоро отпустят. — Томаш поежился и запахнул поплотнее тюремную робу. — Как вы полагаете, мне позволят связаться с посольством одной из стран Европейского Союза?
