— Хэллоу, Томаш.
Португалец мгновенно узнал этот хрипловатый немного тягучий голос, этот обманчиво спокойный тон, таящий угрозу и плохо скрытую агрессию.
— Мистер Беллами?
— You’re a fucking genius.
Не оставалось никаких сомнений — с ним говорил Фрэнк Беллами, шеф научно-технического директората.
— Как поживаете, мистер Беллами?
— Даже не знаю, что сказать. Вы провалили дело.
— Ха, вот оно что! Но это не совсем так…
— Рукопись у вас с собой?
— Нет.
— Вы ее читали?
— Н-нет, но…
— Значит, вы провалили дело, — перебил его Беллами голосом твердым и холодным, как лед. — По основным параметрам задача не выполнена.
— Во-первых, я не могу нести ответственность за операцию по похищению рукописи. Не знаю, помните ли вы, что я не являюсь сотрудником вашей гребаной конторы и не готовился для участия в вооруженных налетах. Если операция и провалена, то только потому, что ваш человек был недостаточно профессионален, чтобы осуществить ее успешно.
— Ладно вам, — ослабил нажим цэрэушный босс. — Моему коллеге из оперативного директората, думаю, это небезынтересно услышать.
— Во-вторых, у меня есть предположения о местонахождении профессора Сизы. Отель «Орчард».
Беллами сделал паузу.
— А где это? — спросил он.
— Не знаю. Кроме названия других данных у меня нет.
— Хорошо, я дам указания навести справки.
— В-третьих, хотя иранцы так и не позволили мне ознакомиться с рукописью, я знаю, что сами они пребывают в растерянности по поводу ее содержания и не имеют представления, как толковать текст.
— Кто вам это сказал?
— Что?
— Кто из иранцев сообщил вам, что они растеряны и не могут понять рукопись?
— Ариана Пакраван.
— А, исфаханская красавица. — Фрэнк Беллами снова сделал паузу. — Она действительно божественна в постели?
— Что, извините?
— Вы меня прекрасно слышали.
— Отвечать на подобного рода дурацкие вопросы считаю ниже своего достоинства.
Беллами разразился хохотом.
— Какие мы чувствительные! Я вижу, вы в плену страсти…
— Хватит! — запротестовал Томаш. — Вы будете слушать то, что я хочу сказать?
Американец тотчас сменил тон.
— Вы утверждаете, что иранцы испытывают растерянность по поводу документа.
— Судя по всему, они не представляют, что с ним делать. Насколько я понял, по их мнению, ключ к пониманию рукописи кроется в оставленных Эйнштейном двух зашифрованных сообщениях. К этим двум сообщениям я имел доступ. И они у меня с собой. А одно я расшифровал.
Возникло недолгое молчание.
— Ну что я говорил? — воскликнул Беллами. — You’re a fucking genius!
