Турция и Азербайджан проиграли войну за Дарго. Турецкие войска уходили из Хадиджана, как и обещал Эдик.
Одиннадцатого сентября мы перетаскивались со всем госпитальным хозяйством в Хадиджан. Фазиль хотел предложить мне пост министра здравоохранения. Эдика ждал портфель министра иностранных дел.
На дороге в пыльных сумерках наш «министерский» автобус встретил Анзор верхом на «кобре». Водитель остановил автобус. «Кобра» подъехала вплотную к моему окну, и Анзор сунул нам целую корзину спелого винограда. Каждая ягода была размером с небольшую сливу.
— Этот виноград я сорвал сегодня утром в Хадиджане! — крикнул он.
И когда меня спрашивают, как так вышло, что эту победу проебали, — я отвечаю: вышло так потому, что одиннадцатого сентября был последний день, когда мужчины Свободной Дарго признавали свободу женщин Свободной Дарго.
Хадиджан был довольно слабо приспособлен к выполнению функций столицы. По сравнению с богатой, шумной, жирной и по-восточному коварной Курбе-Калой это был относительно тихий провинциальный городок, по российским меркам тянущий разве что на звание ПГТ, в советское время — райцентр, где сходились и расходились две дороги областного значения. Впрочем, Фазилю нравилась именно эта тихая патриархальность и простота. Его вдохновляли примеры Ататюрка и Петра, перенесших столицы в бебеня. Он в открытую говорил, что когда Северная Авария — Дарго присоединится, переносить столицу в Курбе-Калу он не будет.
Так и говорил: не «если», а «когда».
В бывшей турецкой комендатуре, еще ранее бывшей райисполкомом, он устроил свою резиденцию. Я редко там бывала: мне на руки свалилось здравоохранение Дарго, то есть — четыре больницы, три из которых лежали в руинах, а четвертая была нашим архунским госпиталем. Я моталась между этими четырьмя больницами по горным дорогам в сопровождении автоматчиков, вместе с Билькис сидела над сметами. Потом я отловила Фазиля и вручила ему бумагу.
— Это что такое? — спросил он.
— Это бюджет моего министерства на следующий год.
— Тебе нужно сто сорок шесть тысяч долларов?
— В Свободной Дарго сейчас четыре больницы, — пояснила я. — Это в общей сложности триста десять койко-мест. Я не замахиваюсь на расширение, пока нужно то, что есть, поднять из пепла. Это сорок тысяч на год. Профилактика болезней встанет нам дешевле, чем лечение, расходы на повальную ревакцинацию составят еще сорок тысяч. Раньше было шесть фельдшерских пунктов в крупных селах, их нужно восстановить. Это двадцать четыре тысячи. Остальное — зарплата.
