— Мне божественно… — только и смогла простонать Жанна, начиная, неожиданно для самой себя, отвечать на его движения, совсем уж распластываясь по смятой их любовной возней простыне.
«Да он меня сейчас просто растворит! Меня уже почти нет…»
Его ласки приносили ей даже не наслаждение, а какую-то острую и сладкую боль, накатывавшую из глубины тела упругими, горячими волнами, и Жанна сама не замечала, что встречает, каждую эту удушающе-прекрасную волну громким, каким-то отчаянным стоном. Девятый, а может быть, девяносто девятый вал накрыл ее с головой, когда он прижался к ней всем телом, так что она едва могла дышать, а его губы жарко захватили кожу под ее левой скулой.
«Меня сейчас просто не станет! — подумала она обреченно. — Ну и пусть… не жалко».
И сама прижала его к себе так сильно, как только могла в этом состоянии.
— Чего ты со мной творишь, а? — услыхала она Мишин шепот.
— Ничего… Это все ты… Отпусти меня, а то я задохнусь.
Нехотя он чуть отодвинулся от нее, и она, чуть приоткрыв глаза, увидела прилипшие к его лбу темные завитки волос. Жанна неловко, оттого, что руки ее не слушались, пошарила под подушкой, нашла платок и, как могла, промокнула ему лоб, лицо и шею. Он слегка успокоился, хотя Жанна все еще чувствовала на своей груди и шее его горячее, учащенное дыхание.
— Спасибо, детка, ты чудо… Только не вставай пока, ладно? Еще хочу… прямо сейчас.
— Ну ножки-то опустить можно? — жалобно простонала она. — Устала безумно.
«По неопытности…»
— Давай так…
Миша, не забывая целовать все, что попадалось ему по пути, сам расправил и уложил ее так, что Жанна сразу забыла свои опасения исчезнуть. Теперь она совсем не жалела о содеянном, напротив, а Миша снова завладел ее телом и чувствами, уже не так торопливо страстно, скорее — будто подробно изучая только что завоеванную им территорию. Изучение завершилось полным восторгом покоренной державы, а завоеватель обессиленно отвалился от Жанны и, тяжело дыша, лег рядом на спину.
Чуть придя в себя, Жанна пошарила по стене над головой и выключила свет.
— Что, надоел я тебе — глаза не смотрят?.. Не надо было так долго меня мурыжить.
«Я — долго? Да я и не сопротивлялась вовсе…»
— Нет, — тихо засмеялась Жанна. — Ты глянь только.
В комнате было совсем светло. Прямо перед окном, просвечивая даже через штору, висела огромная серебряная луна. Через соседнее незадернутое окно струился голубой свет, ложась на пол светлыми прямоугольниками.
— То-то, я думаю, меня повело на случайную связь. Полнолуние же. Вон, слышишь? Псинка поет-заливается.
