— Зачем?
— Ну так просто. Неужели трудно? Мишины глаза лихорадочно блестели, а пальцы беспорядочно бегали по столешнице.
— Да нет. Сейчас найду.
Шкурка марсианского туцеапля была извлечена из коробочки и надета перед зеркалом в ванной. Жаннину природу выдавали темные брови, а возбужденно алевшие губы пришлось закрасить бледно-розовой помадой.
В кухне Миши не было, обнаружился он в комнате, лежащим на тахте, с руками под головой и вожделением во взоре.
— Доволен?
— Слушай, как тебе здорово!.. Иди сюда. Жанна села на краешек тахты.
— Я тебя на банкете весь вечер высматривал, думаю, что ж не пришла поздравить-то? А как мне Пашка сказал, что ты в парике и в мини, то я просто…
Он покрутил головой — нет слов!
— Это я заметила.
— Да, уж эти ваши девичьи штучки невинные!
— Видел бы ты свое лицо, когда контрольную мне принес.
— Ну там я просто в шоке был. Ты больше так не делай. Не надо меня пугать. Мне комиссии по допингу выше крыши.
— А что — достают?
— Да только и смотрят, гады, чтоб подловить! Миша неожиданно приподнялся и прежде, чем Жанна успела отдернуть руки, схватил ее за запястья и ловко уложил рядом с собой на тахту.
— Ну, так нечестно. Ты злоупотребляешь своим преимуществами. Я не соответствую физическим требованиям.
— А от тебя ничего особенного и не требуется. Лежать, молчать, бояться.
— Последнее у меня уж точно получится.
— У тебя со вторым плохо, — пробурчал Миша, поспешно выпрастываясь из тигриной шкуры. — Первое тоже не всегда четко выполняешь.
— Грубиян.
— А чемпиона лаской не воспитаешь.
Он осторожно, чтобы не сдернуть парик, снял с Жанны тунику.
— Вот, кое-какие уроки ты усвоила — хоть не навертываешь на себя сто одежек…
— Так тепло же…
— Сейчас жарко будет.
Миша тщательно губами обследовал Жаннину шею, руками — грудь и спустился ниже.
— Давай, девочка, будь лапой, что ты опять такая зажатенькая… К тебе дорогой гость пожаловал… Дверочки открой, ну?
«Да, Миша обладает даром убеждения», — подумала Жанна, чувствуя, как ловко и уверенно он на ней устраивается.
Почта не применяя недюжинной силы, Миша выстроил из ее тела то, что ему было надо, и «дорогой гость» по-хозяйски вошел в ее хоромы, но почему-то остановился на пороге. Жанна с трудом открыла глаза и посмотрела на Мишу, что возвышался над ней, опираясь на свои мускулистые руки.
— Я… я что-нибудь не так делаю? — едва шевеля языком, спросила она.
— Нет, нет, все так, — тоже тихо ответил он, — просто ты сейчас такая безумно красивая… Залюбовался.
