— А при чем здесь я?
Он все еще не понимал, куда она клонит, лоб был по-прежнему нахмурен.
— Считается, что абхазцы и баски — родичи, поэтому одинаково независимы, неуправляемы и стихийны.
— Да? Не слыхал.
— Ага, когда один твой тезка захотел заглотать Абхазию, как перед этим Аджарию, я сразу подумала, что он зубки-то обломает… И оказалась права.
— А почему ты этим интересуешься?
— Так, занимаюсь на досуге происхождением и историей языков. Даже пришла кое к каким оригинальным выводам.
— Как-нибудь расскажешь поподробнее.
— Я и сейчас могу рассказать, — предложила Жанна, доливая ему чаю.
— Сейчас у меня к тебе другое дело будет. Жанна пропустила это замечание мимо ушей.
— Кстати, небезызвестная Кармен тоже была басконской полукровкой.
— Она как бы цыганкой была?
— Не-а. У Мериме так и сказано — я сильно сомневаюсь в чистокровности сеньориты Кармен. Это прямой намек на баскскую кровь. Для испанца-католика хуже цыгана — только баск.
— И чем же это мы такие плохие? — сузив позеленевшие от злости глаза, спросил Миша.
— Необузданностью страстей, — рассудительно и веско повествовала Жанна. — И полной неспособностью принять ценности европейской цивилизации…
Она мельком глянула ему в лицо, сразу же отвела глаза, но не смогла отказать себе в искушении продолжить такую богатую мысль.
— Вот бы вас с Карменситой познакомить — то-то пух и перья летели! — уже откровенно подзуживала его Жанна.
— Я же тебе русским, не… бас…
— Баскским? — невинно подсказала Жанна.
— Да… языком говорил — я черных не переношу по определению! Анжелка, когда меня густо клеила, в блондинку перекрасилась, но меня даже так от нее воротило!
— А, вот почему она определила тебя как…
— Как?!
— Как большого засранца.
— Специально меня доводишь? — начал подниматься из-за стола Миша.
— Ага! — радостно согласилась Жанна.
Он выпрямился, и тут с него, кокетливо вильнув скрученным Концом, как хвостиком, свалилась махровая простыня, под которой, естественно, ничего не было. Жанна завизжала, прикрывая глаза одной ладошкой и стуча по столику другой.
— О-хо-хо, браво, Майкл! Тарзан отдыхает! Бис!
— Ты с кем меня сравнивать вздумала? У него-то все искусственное!
— Зато необрезанное! — стараясь смотреть ему прямо в глаза, почти серьезно возразила Жанна.
— А ты что — видела?!
Бросив безуспешные попытки дрожащими от возбуждения руками приладить назад свою набедренную повязку, Миша в один прыжок оказался рядом с ней, схватив сзади за шею, без труда поднял с табуретки и кинул на столик животом. Жалобно звякнула посуда.
