Андрей оглядывается назад и ему чудится, будто и он видит темную яму пролома. Огромная, она лежит в дыму, похожая на раззявленный рот, и часть домов с противоположных улиц сползает в нее, словно плитки талого шоколада.
Андрей возвращает взгляд к дороге и замечает мелькнувшую в тумане высокую тень.
- Стойте! – громко командует он и вздымает вверх руку, как будто кто-то может ее увидеть.
- Что такое, Андрей? – спрашивает у него отец.
- Анд…ей? – подает голос Стим.
- Тсс, - Андрей прислушивается к шипению наушника и понимает, что сквозь шум радиоволн к нему в ухо пробивается знакомая до боли морзянка. Грубая, она ткется из радиопомех, притягивая их к себе, словно магнит металлическую стружку. Эту же морзянку, только во много раз сильнее и громче, Андрей уже слышал на том берегу реки, когда они столкнулись с тварью, ранившей Захара.
- Андрей, не томи, что там такое? – торопит Краб и Андрей протягивает руку к шершавой стене здания.
- Мы должны спрятаться, - говорит он. – Быстро ко мне!
Он дергает за веревку, как за поводок и заскакивает в разбитое окно первого этажа. Остальные следуют за ним, шумя решетками опущенных жалюзи.
- Пригнитесь, - командует Андрей, понимая, что морзянка становится громче.
- Что это за дерьмо такое? – спрашивает Краб, вытаскивая из кобуры пистолет.
- То, для чего нам нужен был огнемет, - отвечает ему Андрей. – А теперь – ни звука. Оно близко.
Он сидит на корточках, под окном, вжавшись всем телом в чугунную гармонь батареи. По лицу его стекает колючий пот, тяжелые капли виснут на ресницах, заставляя трепыхаться веки, грязная шея горит нестерпимым зудом, а в носу предательски свербит, и Андрей закрывает глаза. Он задерживает дыхание и в воцарившейся тишине слышит хруст шагов. Они доносятся с улицы, так близко, что у Андрея замирает сердце.
Нет, нет, нет… - проносится в его голове, и шаги замирают.
Морзянка в наушнике становится громче, грубыми толчками пробивается в мозг, раз за разом повторяя одну и ту же череду звуков.
Андрей сидит на корточках, положив руки на автомат, и молится о том, чтобы ни у кого из его команды не сдали нервы. И спустя несколько минут морзянка начинает ослабевать, а вскоре и вовсе пропадает, распавшись на привычное шипение радиочастот.
- Что это было такое, мать его? – говорит Краб.
- То же, с чем мы столкнулись на очистных, когда пробирались в город, - отвечает Андрей.
- Жуткая хреновина. Как ты узнал, что она близко?
