Король положил надкушенного резинового медвежонка на площадку для груза. Поскольку король пока еще был немного велик и толстоват для грузовика, то в кабину он забрался с трудом, кряхтел, стонал, бранился и кричал, что мечтает о том дне, когда, наконец, станет по настоящему маленьким и сможет свободно сесть в игрушечный автомобиль. Потом он завел мотор, и грузовик под тихий шум дизеля загромыхал по паркету к креслу.
Доехав до моей правой ноги, король опустил стекло, высунулся наружу и закричал:
— Эй! Сегодня нам надо сделать еще кое-что!
— Что? — спросил я.
— Мы должны отвезти картину знаменитому собирателю картин.
— Знаменитому собирателю картин?
— Разве ты не знаешь знаменитого собирателя картин, спросил король.
— Нет. Первый раз слышу.
— Знаменитый собиратель картин очень богат, он живет вблизи кафельной печки. Ни у кого нет столько картин, сколько у него.
— Тогда почему ты должен привезти ему еще одну?
— Ты ведь знаешь, — сказал король, — королям время от времени приходится продавать какую-нибудь картину, чтобы прожить.
— А что ты за это получаешь?
— Резиновых медвежат. У меня остался только один, который лежит на грузовике. Но может быть мы сначала поиграем?
Мы с королем играем почти каждый день. Например, в Микадо: он таскает палочки, как большие бревна. Или в шахматы! Декабрь всегда сам становится королем. Если он играет белыми, то, сделав ход, возвращается на поле белого короля и ждет моего хода. Сдаваясь, он театрально падает, восклицая:
— …Рука здесь наглая твоя
обагрила кровью
владенья короля.
Выигрывая, он отталкивает вытянутыми руками моего короля и кричит:
— Здесь, гнусный, нечестивый злодей датчанин, выпей этот напиток!..
— Я думал, что вы, становясь старше и меньше, забываете все, — сказал я как-то, — Но Шекспира вы помните!
— Ричард Второй! — воскликнул Декабрь. — И Клавдий король Дании — таких коллег не забывают.
Но в этот день король сказал, что ему нужно размяться. Я вытащил «Нападай-забивай» игру в маленький футбол; у нападающих в этой игре одна нога гнется, и есть кнопка на голове, которую надо нажать, если хочешь этой ногой ударить. Королю, конечно, не надо было нажимать на голову. Он снял тяжелую красную мантию и в нижней рубашке вел мяч дриблингом через зеленое поле и, если забивал гол, целовал своих металлических партнеров по команде и, задыхаясь, падал. Из-за своей полноты он всегда, играя в футбол, быстро уставал.
— Но это нечестно! — кричал я, — Ты можешь бегать, а мои Футболисты не могут.
