— Я в порядке уже, — закончила Гермиона и встала. — Спасибо за завтрак, мама. Вы… мою одежду не выкинули?
— Нет! Все на месте, — заверила ее Эльза. — Мы сохранили все, как было.
— Какие вы замечательные!
— Ты опять туда?
— Да… я только душ приму. Вид у меня, наверное…
— Героический, — невозмутимо закончил Джеральд.
— Папа!
Наградив его возмущенным взглядом, Гермиона направилась к лестнице, но на полпути повернулась:
— Мама… — она дернула себя за рукав.— Выкиньте это платье, ладно?
— Хорошо, Гермиона.
Эльза откинулась на спинку и устало улыбнулась. И тут же вскочила. С новым хлопком в дверях гостиной возник Гарри. Он шагнул внутрь, пошатнулся и повалился на ковер.
Эльза вскрикнула, Джеральд тоже вскочил на ноги — и тут раздался спокойный голос Гермионы:
— Все в порядке, мама! — она нагнулась, протянула ему руки. — Что, Гарри — срочная доставка «Добби и компания»?
Ухватившись, Гарри с трудом встал, прислонился к стене и сердито посмотрел на нее:
— Смешно, да? — он пытался придать своему голосу возмущенный тон, но чувствовалось, что еще немного — и расхохочется.
— Лень было дойти до ворот?
— Нет… Черт, как голова кружится! Ничего, кажется, проходит… — он посмотрел Гермионе в глаза. — Времени было жалко. Я хотел вернуться как можно скорее, у меня сейчас, когда я тебя не вижу, прямо сердце не на месте. И тут подвернулся Добби…
Гермиона бросилась ему на шею, и Гарри чуть снова не упал.
— Ты тоже воспользовалась их «доставкой»? Как я тебя понимаю!
Гермиона хихикнула. Потом они поцеловались.
— Ладно, — сказала наконец Гермиона. — Нам все же надо привести себя в порядок, а то папа нас задразнит… Да, папа — можно взять для Гарри что-нибудь из твоей одежды?
— Конечно. Эльза, пойдем на кухню. Устроим небольшой день рождения.
— Чей? — удивилась Гермиона.
— Твой!
— Но он же не сегодня…
— Гермиона! — уже привычным для Гарри «строгим» голосом заявил Джеральд. — С сегодняшнего дня и во все будущие годы у тебя будут ДВА дня рождения. Неужели непонятно?
…Они сидели, крепко обнявшись, как будто каждому казалось, что стоит ослабить объятия — и другой исчезнет навсегда. А на диване напротив в обнимку сидели Джеральд с Эльзой. Горели неяркие настенные светильники, и почти догорели свечи на столе — словно наступил вечер, хотя все знали, что за плотными шторами полдень. Шторы опустила Эльза, когда Джеральд предложил: «Зачем ждать вечер? Устроим его сами» Все страшно устали, но никто не хотел спать — даже Гарри, хотя со вчерашнего вечера он не сомкнул глаз. Утром он вытащил Гермиону из Страны Мертвых, а потом сам прошел через смерть — пусть даже клиническую, но в краткий отрезок времени от той жуткой секунды, когда Гермиона трансгрессировала с ним в гостиную и сердце остановилось, до момента, когда на его грудь обрушились страшные животворные удары Джеральда — в эту длинную неполную минуту Гарри видел равнину с белесыми цветами, где брели темные фигуры. Потом его вернули к жизни — и было просто забытье, пока он не пришел в себя в Хогвартсе, растерянно улыбнулся мадам Помфри, которую никак не ждал увидеть, сел и начал оглядываться, ища Гермиону.
