Мадам Помфри нас встретила безо всякого удивления — хотя, наверное, ей обо всем сообщила Мак-Гонагалл. Приказала малышне уложить нас на кровати и выметаться, и сразу же занялась Гарри. Я не выдержала, встала и заявила, что — ну такую глупость сморозила! — даю ей полчаса, чтобы она привела Гарри в норму. А она так искоса на меня глянула и говорит: «Целых полчаса на такую чепуху, как потеря крови? Я вам что — начинающая? Ложитесь, мне еще надо будет ваши ноги посмотреть». Потом добавила: «С возвращением, кстати». Ох, мне так стыдно было! Она начала водить палочкой над Гарри и, знаете — первый раз такое вижу — она заклинания не произносила, а пела! Надо будет попробовать! Однако это значит, что состояние Гарри вовсе не было чепухой… И все же мадам Помфри справилась минуты за три. Потом подошла, осмотрела мои ступни и привела их в порядок. Дала мне Укрепляющего зелья и велела идти домой. Я не хотела оставлять Гарри, но она и слушать не стала, заявила: «Раз вы мне дали полчаса — значит, пускай полчаса отдохнет. Не знаю, как он вас воскрешал, но досталось ему крепко». Вы понимаете — она догадалась! И нисколько не удивилась… В Хогвартсе, наверное, считают, что если Гарри сделал невозможное — значит, это возможно. Да и я сейчас так считаю.
Очень не хотелось тащиться босиком к воротам, я даже подумала, не попросить ли малышню еще раз меня отнести, раз я у них такая популярная. Подумала в шутку, конечно. Да их уже и не было — Мак-Гонагалл отослала и их, и преподавателей, но сама осталась ждать. Я очень смутилась, а она подошла, обняла меня и заплакала. Или не то чтоб заплакала — так, всхлипнула и тоже сказала: «С возвращением, мисс Грейнджер!» Я вся оторопела, забыла даже, как холодно без обуви на мраморном полу, все думала, что мне такого ей сказать — и тут какой-то топот… Мы с ней повернулись, и знаете — прямо «картина маслом»! Совершенно невозмутимо в нашу сторону шествует Глотик, за ним — Добби, а позади строем — все хогвартские эльфы! Мак-Гонагалл тут же говорит: «Простите, мисс Грейнджер, у меня сейчас урок. Жду вас у себя как можно скорее. Я хочу только предупредить — постарайтесь пока не попадаться на глаза Министерству, им все это очень не понравится!» Кивнула и ушла, а эльфы меня окружили, Добби, конечно, прыгает от радости и не умолкает — ну, все то же самое, как они счастливы, как их восхищает сэр Гарри Поттер, как они всегда считали его великим, но никогда не думали, что сэр Гарри Поттер когда-нибудь ПОБЕДИТ САМУ СМЕРТЬ! А ведь он прав, так оно и есть… Потом он меня огорошил, сказав, что все хогвартские эльфы безумно любят меня за то, что я бросила бороться за их свободу! Нет, мне эльфов не понять! Я, наверное, минут пять смеялась, а они мой смех слушали, как неземную музыку. Тут мадам Помфри выглянула и шикнула на меня. Тогда Добби шепотом спросил, что эльфы могут сделать для лучшей подруги великого Гарри Поттера? Я решила приколоться и спросила, не отнесут ли они меня к воротам. Сразу, правда, испугалась — а вдруг примут всерьез и потащат через весь двор, вот была бы картина! Первокурсники-то наверняка вовсю глазеют, высматривают меня. По счастью, Добби сильно удивился и сказал, что отнесут, конечно, но он не понимает, зачем. Я объяснила, что это была шутка, просто хочу поскорее домой, а отсюда невозможно трансгрессировать. Добби тогда задрал нос и заявил: «Для людей невозможно, мисс Гермиона Грейнджер, а мы — эльфы!» Я только успела Глотика подхватить — и все, дома, только голова страшно кружилась, я потому и упала. Трансгрессия эльфов — все-таки не для людей.
