Мы танцуем.
— На любую работу согласна, хоть на физическую, даже лучше будет.
— У тебя белые тонкие пальцы, Инка!
— Думаете, я белоручка? — Инка остановилась на минутку. — Когда надо и когда хочу — все делаю. Стиральную машину чинила, покрышку меняла.
Инка обвила меня руками, и мы продолжали танцевать.
— Покрышку меняла?! — Мне не верилось.
— Честное слово. У «Волги».
— Молодец!
— Увидите, я и в тайге заслужу похвалу, я умею работать, — сказала Инка, кладя голову мне на грудь.
Я погладил ее по волосам. Инка вскинула на меня глаза. Наши взгляды встретились.
Я продолжал танцевать.
Дождь за окном все лил.
— Осточертело быть секретаршей. Каждый день одно и то же, одно и то же, а годы уходят.
Я промолчал. Инка остановилась.
— Знаешь, — Инка перешла вдруг на «ты», — все, что болтают про меня и дядю Гришу, ложь. Выдумки все.
— Знаю, — сказал я спокойно. Отошел от Инки, выглянул из окна.
Инка стала возле, склонила голову мне на плечо.
— Может, сочтешь меня глупой, не поверишь, но я — счастлива…
И, заметив мое удивление, пояснила:
— Впервые встречаюсь с таким, как ты.
— С каким таким?
— Порядочным, верным, преданным.
Я смешался. Инка заметила мою растерянность.
— Будто не понимаешь. Ты любишь Наташу, любишь так сильно, что другие для тебя не существуют. Это — счастье.
Я привык держаться с Инкой фамильярно, по-свойски, но приводить ее сюда, кажется, не следовало.
— Ты права… Откуда тебе известно ее имя?
— Нам все известно, — усмехнулась Инка.
Дождь утихал.
— Что, и тебе поручено следить за мной? Даниилу понадобились новые сведения о безропотном объекте эксперимента?
— Ответила б тебе, не будь так счастлива! Я счастлива, потому что убедилась — есть порядочные, чистые, верные своей любимой мужчины! Ты всегда будешь мне надеждой…
— Прости, Инка, не идеализируй меня, я вовсе не ангел.
— Молчи, — Инка прижала к моим губам длинные теплые пальцы. — Я пойду.. Прибрать тут?
— Нет, не надо.
Да, сам виноват, зачем привел ее сюда…
— Ты не ангел, Гурам, это точно, но ты первый из мужчин, кого я могу уважать, единственный пока, кому могу верить, доверять. И если ты понимаешь слово «счастье», как все простые смертные, поймешь, что значит для меня этот вечер. Честное слово — счастлива. Неловко говорить об этом, высокопарно получается, но искренне говорю. Правда, Гурам. До свидания.
Я остался один, испытывая горечь, грусть и чуть печальную радость. Нет, со мной осталась моя Наташа, которая весь вечер ангелом-хранителем стояла за спиной! Хотел было прибрать, но передумал, оставил все как есть, — две тарелки, два стакана…
