- Что ж я могу сделать, Николай Григорьевич? Вы сами знаете: клиентов в очередях не держим, с выручкой накладок у нас не бывает. Разве что сейчас очередь набежит, потому что я уже три минуты, как открыться должна.
Начальство повздыхало. Знаю, говорит, что вы работник ценный - но попробуйте там - и потыкал авторучкой в потолок, - доказать, что не всегда же пункт будет убыточен. Ещё раз вздохнул и отпустил. А Галина Петровна, прежде чем открыться опять нитроглицерин пила. Но открылась и втянулась, деваться некуда. Просчитаться - значит из своей зарплаты недостачу покрыть.
Как говорится, если уж пошло наперекос, то и не выправить. После обеда клиенты, будто сговорились, стали требовать бумажек по десять тысяч иен - а где она их возьмёт, если с утра ей валюту почти никто не продавал, а из филиала завезли одни крупные? Не направлять же клиентов к охранникам. У тех-то, по чёрному курсу, любые купюры найдутся.
Устала Галина Петровна на работе так, будто целый день воз на себе возила. Сразу бы после закрытия домой да отдохнуть - так ведь дома ни мясины, ни колбасины. А Серёжку не покормишь, так он в ор, что твой младенец. Раньше ещё говорила ему: хочешь есть - сходи в Гастроном да купи продуктов, да приготовь. Теперь рукой махнула. Дылда он здоровая, а себя обслужить ума нету. Только водку пить и горазд.
Зашла в центральный Гастроном на Светланской, думала рыбой отовариться так в рыбном отделе одна копчёная горбуша, вся от старости сморщилась. Уж лучше сосисок сварить.
Автобус опять минут сорок не подходил, хоть пешком иди. Когда пришёл, в нём давка, потом в фуникулёре давка - это с больным-то сердцем. Чуть Богу душу не отдала. А дома, отдышаться не успела - в дверь звонят. Светка. Явилась - не запылилась. Вся измазанная-перемазанная, пудры на щеках с палец - глаза бы на неё не глядели.
Галине Петровне и спрашивать не надо, с чем красавица пожаловала. Просто так о матери ведь не вспомнит. Предложила ей чаю, а та и раздеться не хочет, в чём была выкладывает: дай ей двести рублей.
Светлана живёт на той стороне Золотого Рога, не поленилась через весь город приехать - будто ближе не у кого попросить. Да и то: кроме матери, кто ей даст? Живёт она с мужем не с мужем, а с очередными хахалем. Тот и в золотых цепях ходит, и на белой Тойоте ездит - а как есть захотелось, так она к старой матери бежит. Вот так. Двести не двести, а сто рублей Галина Петровна ей дала, хоть и знала, что эти деньги сегодня же пропиты будут. Но сердце не камень. Теперь самой бы до зарплаты дотянуть.
