— Честно говоря, мне не за что насылать проклятия на голову Хэнка Бодина.
— Если он или кто другой дал взятку чиновнику из Пентагона, то по остальным тоже ударит. Как это было в «Боинге».
— Для тебя это важно?
— Не надо делать это только ради меня.
— Ой, Эли, перестань. Ты отлично знаешь, что я не могу тебе отказать. Исходя из истории наших взаимоотношений.
— Исходя из истории наших взаимоотношений, — тихо повторила она, — я не исключала, что ты пошлешь нас к дьяволу. Я предложила Шерил тебя, потому что я тебе доверяю.
Она вдруг провела рукой по моей штанине.
— У тебя все брюки в собачьей шерсти.
— Надо купить специальную щетку, — сказал я.
Она улыбнулась, словно втайне довольная чем-то.
— Ты до сих пор встречаешься с той грудастой блондинкой?
— С какой блондинкой?
— С той, с которой я тебя видела в «Суши Маса».
— А, эта. Нет, с ней все кончено. — Неужели я слышу в ее голосе ревность? — А у тебя кто-нибудь есть?
— Только работа, а на ней сплошное безумие. А у тебя?
Я кивнул.
— Не блондинка?
— О, на самом деле именно что блондинка.
— Надо же. И как ее зовут?
— Герти. Сокращенное от Гертруда.
— И чем она занимается?
— Любит бегать. И есть. Она бы ела непрерывно, если бы я не ограничил ее двумя трапезами в день.
— Нервное расстройство?
— Нет, просто особенность породы.
Она шутливо толкнула меня, но получилось весьма ощутимо.
— Итак, ты по-прежнему работаешь с Майком Зорном.
— Конечно. Он отличный парень. Отличная работа.
— И наверняка ездишь на том же жутком старом джипе.
— Он по-прежнему хорошо ездит.
Мы помолчали, потом я спросил:
— Послушай, нам ведь будет непросто здесь?
— Непросто? Ты имеешь в виду, потому что мы когда-то с тобой спали? Не думаю, что это осложняет дело, а ты?
Я покачал головой. Разумеется, осложняет. Как может не осложнять?
— Значит, когда мы будем сталкиваться в ближайшие дни, следует притворяться, что мы незнакомы? — спросил я.
— Ну, может быть, сталкивались пару раз.
— Понял, — сказал я, думая о том, как мне приятно быть с ней рядом, смотреть на нее, чувствовать ее, вдыхать ее запах.
Она поднялась.
— Пойду работать. Нужно вместе с Шерил просмотреть ее заметки. Будь осторожен, выходя, ладно?
Я кивнул и пошел к двери. Плавно, без скрипа открыл ее. Выглянул. В коридоре никого не было. Я вышел — и только тогда увидел двоих мужчин, шептавшихся с другой стороны двери. Один был ревизор Джон Данцигер, широкоплечий, лет сорока, с редеющими светлыми волосами. Другой — казначей Алан Гроган, примерно того же возраста. У Грогана были темные волосы, тронутые сединой, волевой подбородок и орлиный нос.
