— Меня зовут Ольга Юрьевна. — Я специально добавила отчество, чтобы поставить его на место.
— Будем знакомы, — то ли он не понял, то ли не обратил внимания на мой тон, — лейтенант Приходько Петр Иванович. За мной, — махнул он еще двоим, вылезшим из машины, один из них был в гражданской одежде с большим «дипломатом» в руках.
Когда мы поднялись на четвертый этаж, лейтенант вышел из лифта первым.
— Ручку трогала? — строго посмотрел он на меня.
— Интересно, — пожала я плечами, — как бы я смогла войти, если бы не прикасалась к ней?
— Логично, — поджав губы, произнес лейтенант и вошел в прихожую.
— Ванная там, — кивнула я в сторону двери.
Приходько приоткрыл ее и заглянул внутрь.
— Начинай отсюда, капитан, — обратился он к мужчине в штатском, — а мы комнаты осмотрим.
Пройдя по коридору, лейтенант завернул в гостиную. Я двинулась за ним.
— Здесь что-нибудь трогала? — посмотрел он на меня, но не так строго, как на лестничной площадке.
Я отрицательно покачала головой.
— Хорошо, — произнес лейтенант, то ли одобряя, то ли просто для того, чтобы наполнить квартиру, где есть покойник, своим живым бодрым голосом.
Затем он бегло осмотрел кухню, коридор и спальню и вернулся в гостиную. Нашел на столе свободное место, положил на него несколько бланков, извлеченных из папки, и опустился на стул. Несколько минут Приходько молча писал, не обращая на меня никакого внимания, потом поднял голову.
— Ты бы присела, — озабоченно произнес он, оглядывая комнату, — в ногах правды нет.
Я выдвинула стул из-за стола и села.
— Ольга Юрьевна, — лейтенант остановил на мне взгляд, — как твоя фамилия-то?
Гляди-ка, запомнил, как меня зовут, удивилась я, а мне показалось, что пропустил мимо ушей.
— Бойкова, — назвала я свою фамилию.
Я уже хотела высказать ему, что думаю о его манерах, но лейтенант вдруг перешел на официальный тон:
— Место работы, должность?
— Еженедельник «Свидетель», главный редактор.
— Вы знали покойного?
— Да. Он тоже журналист.
— Вы договаривались встретиться с ним сегодня?
— Он позвонил мне вчера и предложил прийти к нему в одиннадцать часов.
— Зачем? — Лейтенант поднял голову от писанины и пристально посмотрел мне в глаза.
— Миша сказал, что у него есть для меня информация.
— Он говорил о чем-то конкретном?
— Нет, но сказал, что это очень важно.
— Он хотел вам продать информацию? — поинтересовался лейтенант как бы между прочим.
— О продаже разговора не было, — убедительным тоном ответила я. — И вообще, между журналистами это не принято — продавать информацию друг другу. Если ты по каким-то причинам не можешь опубликовать материал в своем издании, обычно отдаешь его другим, как бы в долг. При случае коллега тоже с тобой поделится.
