— Ну, ладно, поехали, — смилостивилась я.
— Костя, — окликнула я водителя уже в машине, — а что ты об этом думаешь?
— Не знаю, — Шилов пожал плечами.
— Ты все-таки считаешь, что Гоффман здесь ни при чем? — поинтересовалась я. — И что это за история с аварией, которую, возможно, подстроили? Малахова узнала, что Анна едва не отправила ее на тот свет и отомстила? Тени из прошлого?
Неужели такое возможно? — размышляла я вслух. — Или дочь решила маму за решетку упечь из-за расстроившейся свадьбы?
— Ты про инопланетян забыла, — ответил Костя.
— Что?
— Шучу, — усмехнулся Шилов. — Я знаю только одно, — добавил он. — Вряд ли мы управимся до следующей пятницы!
— Костя, а я-то тебя всегда считала неисправимым оптимистом! — воскликнула я. — Неужели ошибалась все это время?
— Только иногда, — парировал он.
Что-то не очень он похож на безнадежно влюбленного мужчину!.. И много я их таких видела — безнадежно влюбленных?!
— О чем задумалась? — осведомился Шилов по дороге.
— Как нам Нину Андреевну разыскать, — выпалила я первое, что в голову пришло. — Она наверняка что-то знает, раз Гоффман от нее так скоропостижно избавился…
— Пожалуй, — Костя не стал возражать. Он свернул за угол и заехал во двор нашего дома. Цены такому водителю не было, но Лебедев отказывался это понимать: у него при одном упоминании о Шилове лицо менялось. Ревновал он меня к нему, что ли? Да и было ли к кому ревновать?! Но ведь относился же он к Гурьеву по-человечески, да и к Павлику тоже!
— До завтра, Ирина Анатольевна!
— До завтра, — ответила я, выходя из машины. Воскресенье обещало быть жарким…
Володька встретил меня, вооруженный ножом, которым он строгал какой-то салат. В этот самый момент я и вспомнила про изысканный ужин, обещанный мною Валерке.
— Ирина, ну наконец-то! — Володька бросил ножик на стол, вытер руки о краешек полотенца и принял меня в свои объятия. — А то я уж здесь извелся весь! Ну, как все прошло? Это тебя столько времени Кошелев нравоучил? Я, между прочим, звонил на студию, мне сказали, что ты уехала, — проговорил он обиженно. — Ты снова во что-то впуталась?
— Нет, — покачала я головой, — готовлю очередную передачу! Истинный крест. — Я даже перекрестилась для пущей убедительности. В общем-то, это была чистая правда. В конце концов, должно же было мое «независимое расследование» однажды выйти в эфир!
Я полезла в бар за бутылкой коньяка, припрятанного там на всякий пожарный случай, и заодно включила свой музыкальный центр. Ничто не успокаивало меня так, как классическая музыка.
