Стиснув зубы, Клайв сбросил халат и присоединился к ней. По-прежнему молча он привлек молодую женщину к себе. Анхела устроилась поудобнее — так, как обычно, — однако незримые барьеры остались.
Клайву отчаянно захотелось нарушить гнетущую тишину.
— Я не хочу с тобой воевать, — мягко произнес он и, рискуя вызвать очередную бурю протестов, зарылся лицом в ее благоуханные волосы.
— Да, — отозвалась Анхела. — И Клайв понял, что действительно не сказал ничего для нее нового. До чего неприятно признавать, что Анхела знает его куда лучше, чем он ее! — Но это ровным счетом ничего не меняет, — с видимым усилием добавила она.
Что она имеет в виду? Неужто по-прежнему собирается его бросить? Нахмурившись, Клайв властно положил руку ей на грудь, перебросил ногу через ее бедро, словно предотвращая любую ее попытку сбежать, и притянул совсем близко — так, чтобы всем телом ощущать близость Анхелы.
— Засыпай, — тяжко вздохнув, сказал он, гадая, как бы заставить себя воспользоваться сим мудрым советом.
Но как заснуть, если только что прошел через такие эмоциональные потрясения и их отголоски в душе еще не утихли! Если женщина, покоящаяся в твоих объятиях, недвусмысленно дает понять, что намерена уйти от тебя!
Что тут остается делать? Лишь привлечь эту женщину к себе как можно крепче. Властно сжать ее в объятиях. И зарыться лицом в шелковистые черные волосы.
Под ладонью Клайва ощутимо напрягся тугой сосок, а его собственный отклик — в том, что касается нижней части тела, — заставил ее невольно расслабиться и потянуться к нему. Вот его большой палец легонько коснулся соска и принялся неспешно описывать круги вокруг прелестного, оживающего розового бутона. Пульс Анхелы участился, дыхание сбилось с ритма. Глухо застонав, Клайв припал губами к основанию шеи, упиваясь дурманящим ароматом разметавшихся прядей.
Анхела повернулась лицом к нему. Глаза их встретились. Взгляд зеленых не оставлял места сомнениям, но молодая женщина все еще пыталась сопротивляться.
— Ты играешь не по правилам!
— Благодарю, — отозвался Клайв, словно услышав самый лестный из комплиментов, и припал к ее губам с исступленным, жадным поцелуем.
То, что последовало за поцелуем, в полной мере подтвердило: их отношения и впрямь редкий, бесценный дар, от которого просто так не отказываются. Тело Клайва напряглось от возбуждения, а ее, напротив, обмякло, сделалось воплощением покорной уступчивости.
Анхела прекрасна. Он ее обожает, обожает безоглядно. Ни одна другая женщина не будила в нем чувств настолько глубоких. Клайв осыпал поцелуями каждый кусочек ее нежной, точно лепестки цветка, кожи, пока наконец она, беспомощно вздохнув, не вступила в игру. Жаркие губы состязались с ласковыми, чуткими пальцами. К тому времени, когда Клайв овладел ею, она всецело принадлежала ему. Он следил, как она приближается к апофеозу блаженства, как устремилась в сверкающую бесконечность. Стиснув зубы, напрягая бедра, Клайв длил ее полет, сколько достало сил. И лишь когда Анхела открыла глаза и потрясенно уставилась на него, Клайв вручил ей себя столь же самозабвенно и безоговорочно, как она только что отдавалась ему.
