Смущалась ли она? Нет и нет. Отводила ли глаза, краснела ли в замешательстве? Еще чего не хватало! Эта женщина не привыкла стыдиться своего тела, равно как и злосчастных полотен.
А как насчет него самого? Клайв отлично сознавал, что скандальная известность Анхелы, знаменитой обнаженной натуры Ренана Бенавенте, изрядно прибавляет ему веса в глазах снедаемых завистью соперников. Однако нимало тому не радовался. Хотя и научился смиряться с неизбежным: ведь и сам он подобно Бенавенте был по-своему одержим этой женщиной, но женщиной живой, реальной, а не беспомощной пленницей холста и красок.
Остановившись перед Клайвом, Анхела не произнесла ни слова, лишь поглядела ему в глаза и накрыла длинными тонкими пальцами его сильную ладонь, обхватившую чашку с кофе. Фиалковые глаза ее искрились, точно аметист под солнцем. Она потянула чашку к себе, чуть пригубила и так же молча приблизила ее к его губам.
Радуясь затеянной игре, Клайв послушно отпил, по-прежнему не отводя взгляда. Теперь, когда губы обоих увлажнились горячим черным кофе, молодая женщина отставила чашку в сторону, приподнялась на цыпочки и одарила любимого поцелуем.
В воздухе вокруг них, дразня и возбуждая, разливался чувственный аромат кофе. Соски Анхелы щекотали ему грудь — и тело молодого человека отозвалось на немой призыв.
О, в науке обольщения она не знала себе равных! И эта игра в любовь затрагивала Клайва настолько глубоко, что порой он сам пугался силы и интенсивности своего отклика.
Анхела неожиданно отпрянула, глаза ее многообещающе сощурились. Еще минута-другая — и я включусь в происходящее, пообещал себе Клайв. А пока ему доставляло неизъяснимое наслаждение быть пассивной «жертвой», в то время как молодая женщина выступала в роли сирены-искусительницы.
Красавица провела пальцем по атласной округлости его плеча.
— Ты отправился в душ без меня, — посетовала она.
Клайв насмешливо улыбнулся.
— Ты же спала.
Ничуть не обескураженная ответом, Анхела шутливо надула губы. Затем завладела его ладонями и прижала их к своей тонкой талии. Еще шаг и бедра их соприкоснулись, а ее роскошный бюст уперся ему в грудь. Молодая женщина чуть откинула голову, дразняще высунула кончик язычка — и припала к его губам с жадным, опьяняющим поцелуем.
Только каменное сердце не откликнулось бы на подобный зов. Где же было устоять Клайву? Каждое такое мгновение было редким, уникальным даром. И сама Анхела — редкий, уникальный дар. Он никому ее не уступит!
