Свет в комнате не горел. У дальней стены смутным пятном белела кровать. Стараясь ступать как можно тише, Клайв вошел в ванную, по-быстрому принял душ и поспешил обратно в спальню.
Он надеялся застать Анхелу врасплох, разбудить ее поцелуями в интимные, известные лишь ему места. Разумеется, она будет дуться, но он с этим как-нибудь справится. Наверняка станет отбиваться. А ему придется слегка поунижаться, ведь она этого заслуживает… прежде чем познать величайшее из наслаждений, выпадающее на долю мужчине и женщине…
Клайв остановился как вкопанный. Тщательно заправленная кровать была пуста.
По спине его пробежал тревожный холодок. Клайв стремительно повернулся, зорко вглядываясь в темноту в поисках призрачной фигурки. Возможно, она свернулась калачиком в кресле или стоит у окна…
Но Анхелы в комнате не было. Сердце его учащенно забилось. Она не посмеет, в отчаянии повторял про себя Клайв. Она не могла потихоньку одеться и уйти, пока он заливал спиртным свои горести. Или могла?
Но ведь где-то на заднем плане маячит треклятый Бенавенте! Клайв в панике устремился в коридор, не зная, что теперь делать, куда податься. В довершение «удовольствия» ноги отказывались ему служить.
Это все виски, утешал себя Клайв. И все равно… он ей шею свернет, как только отыщет, чтобы впредь не пугала его до полусмерти! Кое-как взяв себя в руки, он начал обход дома, заглядывая в каждую комнату в поисках беглянки. И наконец оказался у запертой двери. Двери, ведущей в одну из гостевых спален.
Клайв облегченно перевел дух, а в следующий миг нахлынула слепая ярость. Напрочь позабыв о собственных прегрешениях, он принялся колотить в дверь кулаками.
— Если не откроешь, я ее выломаю! — пригрозил он и с удвоенной силой атаковал ни в чем не повинное дерево.
Дверь распахнулась.
Анхела отступила, давая ему войти. Густые черные волосы волной окутывали ее плечи, и его тело сей же миг требовательно откликнулось на окружающую ее ауру безотчетного сладострастия. Огненно-красный пеньюар лежал на полу грудой переливчатого шелка.
— Не смей запираться от меня в моем доме! — рявкнул Клайв, делая шаг вперед.
— Мне нечего тебе сказать, — произнесла она ледяным тоном.
О какой мольбе о прощении тут может идти речь? На смену благим помыслам пришло куда более отрадное желание напомнить, кто тут хозяин.
Анхела уже собиралась снова улечься в постель. Одним прыжком Клайв оказался рядом и подхватил ее на руки. Молодая женщина протестующе вскрикнула, но Риджмонт-младший не обратил внимания ни на негодующий возглас, ни на отчаянные попытки высвободиться. Не говоря ни слова, стиснув зубы, он понес ее прочь из комнаты — в свою собственную спальню.
