Птраси бросила на Теппика испепеляющий взгляд подведенных яркой краской глаз.
— А ты, выходит, не знаешь? Затащил меня в пустыню и еще спрашивает, где вода!
— Да, наверное, надо было прихватить немножко с собой!
— Ты об этом далее не подумал!
— Слушай, не смей со мной так разговаривать! Я как-никак царь! — Теппик запнулся.
— Ты совершенно права, — признал он. — Как раз о воде-то я и не подумал. Там, откуда я приехал, почти каждый день идет дождь. Извини.
Птраси нахмурилась.
— Кто идет? — спросила она.
— Дождь. Понимаешь, с неба падают такие маленькие капельки…
— Глупость какая. А откуда ты приехал? На Теппика было жалко смотреть.
— Из Анк-Морпорка. А уехал отсюда.
Теппик отвернулся. Что теперь это «отсюда» — еле заметная трещина на скале? Она взбегала, но сейчас у него мелькнула мысль о том, что лучше всего мужчина и женщина уживаются, когда каждый говорит о своем, не слушая собеседника. У верблюдов все намного проще.
Теппик сосредоточенно глядел на протянувшуюся по скале трещину. Геометрия. Да, вот в чем дело.
— Надо ехать в Эфеб, — заключил он. — Они знают о геометрии все; кроме того, у них распространены некоторые нездоровые идеи. Нездоровые идеи — именно то, что мне сейчас нужно.
— Зачем тебе все эти ножи? Только правду.
— Извини, не понял.
— Ну, эти ножи… Зачем?
Теппик задумался.
— Без них я ощущаю некоторый беспорядок в одежде, — выкрутился он.
— М-м…
Птраси старательно подыскивала новую тему для беседы. Вовремя предложить тему для приятной беседы — это умение входит в обязанности служанки. Но Птраси не могла похвастаться хорошими отметками по этому предмету. Другие девушки имели наготове поразительно богатый ассортимент бесед: от способов спаривания крокодилов до рассуждений о жизни в Загробном Мире. В данной ситуации разговор о погоде был явно неуместен.
— Ну-у… — протянула она. — И скольких же человек ты убил?
— Что-о?…
— Когда был убийцей. Тебе ведь платили за то, что ты убиваешь людей? Много людей ты убил? И расслабь мышцы на спине.
— Вряд ли стоит об этом… — поморщился Теппик.
— Но я должна знать. Если нам суждено вместе пробираться через пустыню, и вообще… Больше ста?
— О боги, нет.
— Хорошо — меньше пятидесяти?
Теппик перевернулся на спину.
— Послушай, даже самым знаменитым убийцам за всю свою жизнь не удавалось убить больше тридцати человек.
— Значит, меньше двадцати?
— Да.
— Меньше десяти?
— Думаю, — ответил Теппик, — точнее всего будет сформулировать так: от ноля до десяти.
