Птаклюсп 2-а упал на дощатые подмости, сопя и свистя, точно прохудившиеся мехи. Несколькими футами выше пирамида раскалилась так, что до нее уже нельзя было дотронуться, и не оставалось никаких сомнений, что это именно она скрипит, подобно паруснику, застигнутому штормом. Птаклюсп 2-а всегда уделял вопросам механики неизмеримо меньше внимания, чем стоимости постройки, но он был совершенно уверен, что пирамида не может издавать такой звук. Это как дважды два не может равняться пяти.
Птаклюсп 2-б протянул руку к камню, но тут же отдернул ее: мелкие искры вспыхнули на кончиках пальцев.
— Тепло ощущается на ощупь, — выдохнул он. — Это удивительно!
— Почему?
— Для того чтобы раскалить такую массу, я имею в виду столько тонн…
— Не нравится мне все это, Два-бэ, — дрожащим голосом произнес 2-а. — Давай бросим камень здесь, и все. Уверен, так будет правильнее всего, а утром пошлем сюда народ, они точно знают, что…
Слова его перекрыл рев. В пятидесяти футах над их головами еще один язык пламени пляшущей колонной вознесся к небу. Птаклюсп 2-а вцепился в помост.
— Будь все проклято! Я больше не могу…
— Потерпи еще минутку, — перебил Птаклюсп 2-б. — Что же все-таки скрипит? Камень скрипеть не может.
— Не будь идиотом, весь этот чертов помост сейчас рухнет! — Птаклюсп 2-а, выпучив глаза, уставился на брата. — Ну скажи, скажи, что это он так скрипит!
— Нет, на этот раз я абсолютно уверен. Скрипит изнутри.
Братья уставились друг на друга, затем одновременно взглянули на шаткую лестницу, уходящую к вершине — или туда, где она должна была быть.
— Давай! — скомандовал Птаклюсп 2-б. — Она никак не может зажечься, нужен разряд…
* * *
В этот момент словно взревели все континенты разом.
Теппик ощутил все на собственной шкуре. Кожа его съежилась. Будто кто-то схватил его за уши и пытается свернуть ему шею.
Он увидел, как начальник стражи, упав на колени, пытается сдернуть с головы шлем, — и запрыгнул в стойло.
Вернее попытался запрыгнуть. Все кругом перекосилось, и он грузно рухнул на пол, который сейчас, похоже, сомневался: а не превратиться ли ему в стену? Теппик с трудом встал на ноги, но его бросало из стороны в сторону, и он, пытаясь сохранить равновесие, выделывал какой-то нелепый танец.
Очертания конюшни исказились, как в кривом зеркале. Когда-то, еще в Анке, Теппик видел одно такое зеркало: он и его друзья скинулись по монетке, чтобы заглянуть в «Бродячее Душераздирающее Заведение д-ра Инкогнито». Но тогда ты знал, что это всего лишь изогнутое стекло, в котором голова твоя вытягивается сосиской, а ноги расплющиваются, словно футбольные мячи. Жаль, все творящееся вокруг не могло получить такого же невинного объяснения. Возможно, чтобы вернуть окружающему нормальный вид, сейчас потребовалось бы как раз кривое зеркало.
