Его лицо оставалось равнодушным.
— Это не так.
— Ты должен мне поверить! Я бы никогда не прогнала тебя, если бы знала!
— Но ты это сделала, не так ли? — Он посмотрел на ее губы и медленно перевел взгляд на ее глаза. — Вот почему ты поедешь на остров со мной. Сегодня.
Неожиданно она вспомнила обещание, которое выпросила у Этана много лет назад.
— Обещай, что не оставишь меня, Этан.
— Тебе не нужно об этом просить.
— Все равно скажи. Мне нужно это услышать.
— Я обещаю. Я люблю тебя. Конечно, я никогда тебя не оставлю.
Она поверила ему, зная, что он любит ее больше, чем себя. Много лет назад он признался в своей преданности, своей любви. И поэтому она знала, что единственный способ заставить его уехать — сказать, что она больше не хочет его.
Она прижала дрожащие руки к животу. Она так ужасно с ним обошлась. И он поверил в ее ложь. Она убила его любовь, чтобы дать ему будущее. И ради чего? Стажировки, которой никогда не существовало?
Должно быть, он принял ее молчание за согласие, потому что провел ее к самолету без сопротивления. Ее сердце билось, когда он помог ей подняться в просторную кабину. Когда он поднялся вслед за ней, пространство сжалось. Она не могла дышать. Не могла пошевелиться.
— Кейт, — прошептал он ей на ухо.
Она села возле окна и схватилась за подлокотники дрожащими руками. Она сделала несколько глубоких вдохов, как научилась во время физиотерапии, чтобы перенести боль.
Она подвинулась к окну, насколько позволял ремень безопасности, и посмотрела на пустую площадку. Глубоко дыша, она положила пальцы на окно и приказала себе успокоиться. Ради Этана она могла сделать все, что было ей уготовано; она могла выжить. Она могла выстроить стену возле своего сердца и справиться с самыми дорогими воспоминаниями. Ей будет больно, но она будет жить.
Не замечая ее переживаний, Этан обменялся несколькими фразами с пилотом и устроился рядом с ней. Она чувствовала его тепло. Она ощущала его запах, смесь одеколона, мыла и теплой кожи. Она нервничала из-за его близости, из-за осознания боли, которую ему причинила. Это чувство обострилось, когда самолет поднялся в воздух и давление в кабине изменилось.
Когда они набрали высоту, Этан первый нарушил тишину.
— Это всего на день, — тихо сказал он.
Она ничего не ответила. Он наклонился, и его дыхание защекотало ее макушку. Этан погладил ее шею возле уха.
— Я хочу новых воспоминаний, Кейт. Воспоминаний о тебе и обо мне, вместе, на острове, на равных.
