Он бросился к ближайшей стене; двигаясь вдоль нее, прокручивал в голове все то ужасное, что может произойти. Прошел мимо дверного проема, наметив его как место, где можно спрятаться, двинулся к углу. Теперь слышны голоса. И снова стекло.
Он заглянул за край здания.
Три человека выскочили из разбитой витрины, присоединившись к еще двоим, которые ждали их на улице. Следом за ними на тротуар с лаем выскочила собака. Один человек захотел забраться обратно внутрь; забрался. Двое других двинулись прочь, вниз по улице.
Собака носилась вокруг людей, бегала вприпрыжку...
Он втянул себя обратно, свободной рукой вцепившись в кирпич.
В десяти футах от него собака припадала к земле, прыгала, словно танцуя, и лаяла, и лаяла, и снова лаяла.
Тусклый свет одержал победу над собакой с ее языком и зубами. Ее глаза (он сглотнул, судорожно) искрились багрянцем, без каких бы то ни было признаков белого или зрачка, однородные словно отлитое кроваво-красным стекло.
Человек вышел из витрины на улицу. Один из группы повернулся и крикнул:
— Мюриэл!
(возможно, это была женщина) Собака резко повернулась и рванула следом за ними.
Другой фонарь, несколькими кварталами дальше, высветил на мгновение их общий силуэт.
Он отошел от стены, и в дыхании своем вдруг услышал тишину, и испугался ее также сильно, как если бы кто-нибудь окликнул его... по-имени? Погруженный в мысли, он пересек улицу, направляясь к погрузочному крыльцу. Под навесом слабо раскачивались четырех- и шестифутовые мясницкие крюки, подвешенные на тросах — несмотря на то, что ветра не было. На самом деле, отстраненно подумал он, ветер должен быть неслабым даже чтобы просто стронуть их с места...
— Эй, ты!
Обе руки, свободная и оцветоченная, взлетели, защищая лицо. Пригнувшись к земле, он в смятении кружился вокруг себя.
— Эй, там, внизу!
Сгорбленный, он посмотрел наверх.
Вершину здания восемью этажами выше клубами окутывал дым.
— Что ты там делаешь?
Он опустил руки.
Неприятный, скрежещущий голос, звучал так, словно его хозяин был немного выпивши.
Он крикнул:
— Ничего! — хоть бы сердце уже успокоилось. — Просто гуляю тут.
Некто стоял на карнизе, скрытый от глаз лентами дыма.
— Чего задумал в этот прекрасный вечер?
— Ничего, говорю же. — Он перевел дыхание: — Я совсем недавно здесь, перешел по мосту. С полчаса назад.
— Где взял орхидею?
—Чего? — Он снова поднял руку. Свет фонаря сочился по лезвию. — Эту?
— Ага.
— Женщина какая-то подарила. Когда я мост переходил.
