За что меня невзлюбила «партия жуликов и воров» | страница 65
Вот тогда мы разделимся на правых и левых, либералов и консерваторов, ура-патриотов и толерантных интернационалистов. И тогда наши мысли, идеи и программы пусть оценит народ, которому мы вернем право свободно и самостоятельно определять будущий политический курс демократического российского государства.
Но это будет после. А сегодня мы обязаны объединить наши ряды под общими лозунгами и общими целями, ни в коем случае не позволять власти сталкивать лидеров оппозиции лбами, не давать волю эмоциям или личным амбициям.
И последнее. Чем шире политическое представительство оппозиции, тем больше шансов на успех. Поэтому, как говорится, Координационный Совет — хорошо, а еще более широкая коалиция, куда обязаны войти все оппозиционные партии и общественные организации, считающие себя ответственными за судьбу страны, — лучше.
Поэтому на настоящий момент важнейшей задачей оппозиции России является не только формирование общей программы действий и общих требований внутри избранного Координационного Совета, но и организация сотрудничества с теми политическими силами и даже отдельными яркими политиками, которые разделяют наши цели.
Член КС Г. Гудков
Источник: «Новая газета»
Часть II
ПРЯМАЯ РЕЧЬ
ПРОТЕСТЫ. ВАМ ЭТО ЗАЧЕМ?
(«Эхо Москвы», 13 июня 2012)
Н. Болтянская: Здравствуйте, это программа «Ищем выход», меня зовут Нателла Болтянская, привет всем. Наш гость — Геннадий Гудков, член президиума партии «Справедливая Россия», зам. председателя Госдумы по безопасности и противодействию коррупции.
Г. Гудков: Нет, зампред Комитета, вы меня немножко повысили.
Н. Болтянская: Очень хочется.
Г. Гудков: Вам? Видите, ваши желания не совпадают с желаниями «Единой России».
Н. Болтянская: Протесты — зачем вам это? — тема была обозначена именно так. Мы с вами не первый день знакомы, в качестве депутата Госдумы также.
Г. Гудков: Даже не первый год.
Н. Болтянская: Как-то в последнем созыве вы озверели.
Г. Гудков: Ну, это не я озверел, а ситуация так поменялась. Потому что если еще в Третью Думу можно было дебатировать, отстаивать различные точки зрения, там до чего-то договаривались, до каких-то компромиссов, то начиная с четвертой, я уже не говорю про пятую, — Дума умерла. Она перестала быть не только местом для дискуссий, она перестала быть местом для даже не принятия, обсуждения политических решений. То есть, она была бесплатной промокашкой к исполнительной власти, «чего изволите», и как можно быстрее.
И все, по большому счету, там заклякли очень многие депутаты в этой Думе, которые остались статистами процесса. И все было бы нормально, если бы не одно «но». Я в жизни уже проходил ситуацию, когда во все двери стучался, кричал везде, что мы страну провороним, что произойдет непоправимое, — меня тогда хлопали по плечу: нормально все, парень, все хорошо. Молодец, что такой неравнодушный, классно. Но не волнуйся, у нас огромный опыт, огромный механизм реагирования, мы все сделаем правильно, все будет хорошо, — возвращайся, работай, расти детей, все будет хорошо. Где та страна? Где то руководство, которое меня уговаривало, что все будет нормально и хорошо?