. Настоящими причинами их бездействия были внутренние перебранки (Хотема вскоре арестовали за предательство парламентского дела) и вопиющие финансовые беззакония. Парламентские войска все еще полагались на местные денежные взносы; конечно, этого было недостаточно. В результате, когда Кромвель обратился к мэру Колчестера из Ноттингема с просьбой о пересылке ему денег, его пехота и драгунские полки были «готовы к мятежу»
[42] и ему пришлось занимать деньги у торговцев в городе, чтобы предотвратить бунт. Не удивительно поэтому, что еще одна роялистская колонна, руководимая самой королевой, прошла из Йоркшира в Оксфорд невредимой. Более того, позже, в июле, Кромвель не смог выполнить указаний Эссекса, а именно, встретить его в Мидлендсе (в Стоун Стратфорде), чтобы помочь ему в защите Оксфорда.
К лету 1643 года Кромвель был не в состоянии обеспечить военную поддержку где бы то ни было. Его положение было таким же тяжелым, как и многих других парламентских командиров. Почти в это же время западная парламентская армия под управлением сэра Вильяма Уоллера потерпела ряд поражений от сэра Ральфа Хоптона и принца Руперта в Вест-Кантри, а армия графа Эссекса находилась в безвыходном положении, окруженная роялистскими войсками в долине Темзы вблизи Оксфорда. Сам Кромвель столкнулся с главной угрозой от армии графа Ньюкасла, которая намеревалась вторгнуться в сердцевину Восточной ассоциации, и 28 июля несмотря на успешную кавалерийскую атаку Кромвеля захватила Гэйнсборо у Уиллогби, и к середине августа весь Линкольншир находился под контролем Ньюкасла. Письма Кромвеля того времени, напряженные и настоятельные, граничат с паникой. «Посмотрите, — писал он комитету в Кэмбриджшире 6 августа 1643 года, — как печально обстоят ваши дела. Больше нет времени для споров, нужно немедленно делать все возможное. Возьмитесь за дело… соберите столько добровольцев, сколько сможете, поторопите ваших лошадей». «Лорд Ньюкасл ворвется в ваше расположение, — говорил он помощникам Эссекса, наглядно поясняя это и жестоко критикуя их за роспуск армии. — Разве это способ спасения королевства?»[43].
Ясно, что для Кромвеля ответ был отрицательным, и, возможно, он уже искал политическое разрешение проблемы нехватки денег и местного патриотизма, которые выливались в гибельное состояние парламентской армии того времени. Однако не существует прямого доказательства, что Кромвель сотрудничал с теми, кто в начале августа в Вестминстере протолкнул через парламент указы, которые начали реорганизовывать Восточную ассоциацию, назначив графа Манчестера генерал-майором и уполномочив его и парламентские комитеты ассоциации призвать на военную службу 20000 человек. Не существовало и каких-либо признаков того, что эти меры оказали влияние на ход войны в Восточной Англии. Действительно, письма Кромвеля в течение следующих трех месяцев, как бы то ни было, стали еще более паническими. «Войско (Манчестера) погибнет, если чем-нибудь не помочь, — писал он Оливеру Сент-Джону 11 сентября. — Плохие советы и слабые действия уничтожили все. Извещайте сразу же или приезжайте, или все будет потеряно, если не поможет Бог»
