Звон колоколов, который разносился по всему Кито, был особенно торжественным. Толпы людей вышли на улицы, то там, то здесь возникали потасовки за лучшие места. Солдаты еле сдерживали возбужденную толпу, чтобы оставить середину дороги свободной для проезда «освободителя».
Стоя на балконе лучшего дома в Кито, владельцем которого был Хуан де Ларреа, Лючия смотрела вниз на это бушующее море и думала о том, что никогда не видела такой толчеи и неразберихи. В самую последнюю минуту люди бросались дополнительно украшать цветами триумфальную арку, окна и балконы домов, которые выходили на улицы, где должен был проехать Боливар.
Войска республиканцев, одетые в новую зеленую форму, маршировали под балконами. По обеим сторонам дороги стояли в ряд маленькие индейские девочки, одетые в костюмы ангелов. В руках они держали корзины, полные розовых лепестков.
Духовой оркестр, смех и радостные возгласы толпы — все слилось в общий гул. Повсюду: на каждом доме, балконе, даже на церквях — мелькали цвета республиканского флага: красный, синий и золотой. С разных сторон зазывали к себе лавочники, бойко торгующие трехцветными кокардами к мужским шляпам. Группы индейцев с увлечением исполняли патриотические песни, при этом они размахивали шнурками-плеточками, сплетенными из свиных хвостиков. Песни были написаны специально по случаю приезда Боливара.
На балконе, предназначенном для наиболее важных и значительных жителей города, стояла Мануэлла Саенз, такая красивая, что у всех, кто бросал на нее взгляд, захватывало дух. Правда, ее платье из белого батиста с серебряной отделкой было слишком декольтировано, и, когда Мануэлла перегибалась через перила, Лючия смущенно отводила в сторону глаза.
Через плечо Саенз шла красно-белая муаровая лента с орденом Солнца. Уж в чем, в чем, а в этом Кэтрин оставалась далеко позади. Лючия подумала, что трудно выразить словами, какими прекрасными были обе женщины, и при этом они были совершенно разными.
Черные волосы и искрящиеся глаза придавали Мануэлле неповторимое очарование, но стоило бросить взгляд на Кэтрин, одетую в платье нежных цветов — розового и голубого, как в голову тут же приходила мысль, что перед вами — ангел, спустившийся с облака.
«Неужели генерал Боливар не заметит красоту моей сестры?» — подумала Лючия.
Словно услышав ее мысли о Боливаре, по толпе пронеслось:
— Он уже здесь, здесь! Он приехал! Освободитель! Генерал! Он здесь!
Боливар уже двигался между двумя живыми стенами, и каждый стремился протиснуться в первый ряд.
